Процедура эта кажется формальностью. Лойола находился вне конкуренции и по соответствию этой должности, и по справедливости. Однако он сам считал по-другому. У него опять началась мучительная борьба с собой, как в Манресе, когда он по нескольку раз исповедовался в одних и тех же грехах. Наш герой порядком помотал нервы своим соратникам, когда снова и снова отказывался становиться во главе ордена, несмотря на единогласный выбор остальных. Со всей убедительностью он объяснял «общникам», что «из-за множества своих дурных привычек, прежних и нынешних, а также из-за множества грехов и других ошибок и недостатков» недостоин руководить ими.
Можно представить себе их чувства! Наконец-то мечта осуществилась, но дальше пути нет. Легендарное баскское упрямство Игнатия переломить не удалось бы никому, но и взять на себя руководство в его присутствии тоже никто бы из них не решился.
Как и тогда, спас положение духовник Лойолы. Он велел Игнатию принять свое избрание, так как отказ в данном случае означал бы сопротивление Святому Духу. Упрямец согласился, но попросил исповедника изложить свое мнение в письменном виде и отправить «общникам». Наверное, таким образом он пытался абстрагироваться от своей амбициозности. Как говорил герой в известном фильме «Покровские ворота»: «Заметьте, не я это предложил!»
А не похожим ли образом вел себя папа Павел III, когда утверждал Общество Иисуса? Будучи сильно заинтересованным в его существовании, понтифик «полностью зависел» от решения своих подчиненных и не мог справиться с противодействием кардиналов, а дожидался их добровольного согласия.
Здесь мы вплотную подходим к важнейшему вопросу. Иезуиты крайне нуждались в поддержке папы, без его личного участия они бы никогда не пробились через церковную бюрократическую машину, тем более с такими необычными особенностями своего ордена. Но ведь заинтересованность, бесспорно, была взаимной. По преданию, прочитав набросок устава будущего ордена, Павел III воскликнул: «Это перст Божий!» А чем могла так пригодиться ему небольшая группка людей, ведущих довольно странный образ жизни?
Собственно говоря, во время глубокого кризиса католической церкви любой понтифик нуждался в таких людях, как в воздухе. Римский первосвященник не имел никакого оружия против нарастающего недовольства и жажды раскола, кроме инквизиции. А инквизиция уже не помогала, мало того, она плохо сочеталась с христианским милосердием. Кроме того, некоторые государи, например Генрих Тюдор, порвавший с Римом, или некоторые германские курфюрсты, открыто поддерживающие Лютера, сильно подрывали престиж Святого престола.
Конечно, Риму хотелось найти иные подходы к населению, кроме запугивания репрессиями. Требовалось какое-то обновление, оставляющее при этом в неприкосновенности суть католичества. Под этот запрос идеально подошли иезуиты. Не уступающие в своей образованности гуманистам, они в то же время были крайне популярны и близки народу: тут неоценимой оказалась их работа в госпиталях, тесное общение с самыми широкими массами, вплоть до маргиналов, и практическая психологическая помощь каждому желающему. Они ярко выделялись на фоне тогдашнего католического духовенства, они вызывали интерес, к ним тянулись, их слово имело вес.
После смерти Павла III их не перестали поддерживать другие понтифики. Они стали отрядом быстрого реагирования для папства, его рыцарской духовной гвардией. В «Истории Общества Иисуса» Орландини есть рассказ о том, как Игнатий предстал перед новым папой Марцеллом II, дабы предложить служение своего ордена. Первосвященник сказал ему: «Ты набираешь воинов и готовишь их к войне; мы же их используем» (Ти milites collige et balatores instrue; nos utemur). Литераторы более поздних времен проводили параллели между иезуитами и опричниками Ивана Грозного.
Как пишет отец Кандидо де Далмасес, «…они с готовностью отправлялись туда, куда их призывали, или туда, где они видели возможность принести больше плода. Они проводили «Упражнения», проповедовали, отправлялись с миссиями в города, принимали участие в переговорах с протестантами, совершали апостольское служение беседы, которая, вкупе с «Упражнениями», считалась наиболее действенным видом их служения». При этом иезуиты всегда старались избегать конфликтов, ведя сложные переговоры и порой проявляя чудеса дипломатии.