– А, точно! Уже время Воскресного Спуска! Как я могла забыть! – загоревала она, свернувшись в клубок. – Это всё из-за тебя, Раян! Ты виноват!
То-то и оно. Мишель каждое воскресенье вместе с матерью посещала храм огненной Богини, к которому собиралась еще с утра. Ритуал Спуска важен леди, как и каждому иде пламенного государства, а за место его посещения, барышне пришлось за неугомонным юношей присматривать.
– Тогда давай ускоримся, – выдвинул предложение виноватый мальчик.
– Но там ведь столько идельха! Тебя ведь точно…
– Да всё путем, – настоял он и, вопреки собственным интересам, просто взял расстроенную Мишель на руки, словно пушинку, и помчался в сторону здания храма так быстро, как только мог.
Камера. Раз засечка на новых белилах. Два.
Сквозь толпу и пыль Раян упёрто двигался вперёд, расталкивая препятствия по дороге. Идельха чувствовал на себе тёплый взгляд девочки и от этого становился только напористее, сильнее, быстрее.
Три. Неважно сколько придется терпеть.
Флаги нации сопровождали их по дороге. Сквозь бельевые веревки юноша уже мог разглядеть ближайший шпиль алого храма. Мог почувствовать его жар, дотянуться, приблизиться.
Четыре. Он обязательно отыщет выход.
Стоп. Отдышка. Распростертые врата. Благоговение.
По архитектуре здание храма значительно отличалось от остальных зданий города. Изящный, глубокий орнамент стен. Купол не строился из плит, его высекли из камня обжигающим пламенем сотен идельха. И с того момента это пламя полыхало на пике здания, подчёркивая собой величие, что его создатели предали Богине, сотворившей пламенный народ. Ведь именно в его покоях она дарила жизнь рождённым идельха и именно в них жизни она и лишала.
«Значит, всё ещё не началось», – пронеслось в головах у ребят, и они тут же, соскочив с места, понеслись в объятья пламенной купели.
На самом деле Раян находился здесь впервые. Было не с кем, да и незачем. Обязанность посещения храма, хоть и касалась каждого, законом не принуждалась, лишь желанием. Так принц размышлял, будучи младше. Сейчас же он мог только жалеть о невежестве прошлого себя. Ведь ведущий в глубину огромный туннель, пульсирующий светом, по горячим ступеням завлекал идельха прямо в лапы первобытного кипящего жара.
Казалось, они спускались вечность. И чем ближе приближались к усыпальнице, тем яростней становился огонь, выступающий из-под ног удивлённого дитя.
Проблемы отступали, и на сердце становилось теплее. Собранные в помещении, идельха были равны каждый перед собой, словно одна большая семья.
Что происходило далее, Раян не ведал. Мишель просочилась сквозь толпу, куда-то ближе к первым рядам, видимо, заприметила свою мать. Мальчику же на дебютный раз было достаточно просто прочувствовать всеобщую атмосферу таинства этого места. За спинами он видел вздымающиеся столпы Вечного Огня, слышал священные песни на родном языке своего народа и чувствовал то самое счастье, переполняющее грудь от прикосновения к частице великой Богини.
Однако что-то неведомое тяготило его сердце в тот момент, словно бы иде не смог ощутить всего. И дело было не в осознании того, что в этот выходной здесь могли проводить обряд упокоения. Чего-то важного не хватало, чего-то более важного, зовущего мальчика из глубины, из-под полы усыпальницы…
– Ну, товарищ капитан. Какого хрена вы здесь делаете? – послышался знакомый голос на выходе из священной залы.
Старший принц, весом облокотившись на дверной косяк, недовольно скрестил руки на груди, поглядывая на младшего из-под алого козырька фуражки.
«Сдал-таки», – вспомнил Раян недавнего мастера.
– Гуляю, – нервно засмеялся он, приподнимая капюшон плаща.
– Нагулялись?
– Ещё… нет.
– Разве? – наталкивал брата на нужную мысль Томас. – Никак погоны дома забыли, а воевать отправились?
Парадный козырек предстал пред глазами, словно красный цвет для быка. Граждан он взывал к уважению, но Раяну служил знаком серьезных намерений и пущей строгости наследного принца, оттого спорить ребенок не стал.
– Молчите? – буровил Томас брата, – Как на уроках дрыхнуть – вы мастер, а как обещание сдержать, то всё! Ноги подальше от ответственности несут!
Атмосфера спешно накалялась. Как внезапно, в разгар сквернословий, над поникшим беловолосым принцем нависла Мишель.
– Раян, я нашла другого мастера! – радовалась она, в упор не замечая Томаса. – Пошли его уговаривать на поход за стены!