– Верно, – после минуты цепкого столкновения взоров, произнёс Раян.
«И зря», – стало последней фразой Томаса после той тирады.
Спустя неуверенную тишину, Томас всё ещё вёл их, когда дети осматривали то малое, оставшееся от некогда городка: дома, в точности, поросшие мхом фундаменты, усыпанные колким кирпичом; покосившиеся, травяные колодцы, изъеденные временем статуи короля и его верных гвардейцев. Ребята впервые видели нечто отличающееся от их представления типичных сооружений. Дома из таких материалов были подвержены постепенному разрушению. Столичные с виду, однако, они не стояли вечно. Их стены и остальные части испещрялись трещинами, загрязнялись. И под воздействием обычного огня вскоре обратились пеплом, подобранным ветром. Ветром, который свободно теребил листву деревьев и кустарников, шуршащую, так легко поддающуюся грубым прикосновениям маленького принца, опадающую, вянущую в тени от неспособности дотянуться до солнца.
«Здесь так спокойно», – вопреки ссоре, наслаждался пребыванием в погоревшем городе Раян. «Всё идёт своим чередом…»
– Районы для бедных, – вел рассказ Томас, явно недовольный увиденным, – Бедных духом. Тех, кто отказался от жизни с эспа, следовательно, оказался в немилости короля, здесь за стеной, – пронаблюдав непонимающие взгляды, он глубоко вздохнул и начал хвастать знаниями, приободрившись. – Дурачьё, всё просто. Вы же знаете, что Дерроут не всегда жил бок о бок с порождениями. В минувшие времена, еще при сотворении нашего государства в диких землях, он был заурядным городишком. Но когда эспа стали неотъемлемой частью жизни идельха, появились несогласные с их использованием. Таких идельха отселили за стены, заниматься хозяйством. Однако это место давно погорело, – почему-то горестно добавил он. – Большего и я не знаю…
– Не знаешь? – вредничал Раян, – Или не хочешь, чтобы мы знали?
Редко, но младший принц был в обиде на старшего. Просто вымещал недовольство за вечные утайки брата. И пусть. Пусть Томас треснет его по затылку, чтобы нос не задирал, но, на удивление и Раяна и Мишель, их друг молчаливо разглядывал обгоревший кусок кирпича, поднятый на руинах одного из домов. Возможно, он даже и не слышал брата.
– И Кристофа, как видишь, здесь и след простыл, балда! – решила взбодрить ребят Мишель, хлопая по спинам.
– А я-то тут причём?! – возмущался Томас, отодвигаясь от радостной особы.
Мишель весело смеялась. Раян, глядя на неё, начал улыбаться в ответ. Как ни посмотри, Кристофа на руинах и правда не оказалось.
Ветер надрывал листья деревьев. Ворошил кирпичную крошку погорелых зданий и непокорно выл, теребя пряди сырых волос троицы.
– Скажу вам только одно… – решил предупредить друзей Томас, – Никогда. Слышите, никогда не связывайтесь со стихийными порождениями.
Слова слетали с его губ с переменной неохотой. Если он ослушается отца, если втянет Раяна и Мишель в мир взрослых интриг… много плохого произойдёт в том случае. Первый наследник мог только предостеречь непоседливого второго. Ведь он и так располагал его будущим наперёд.
И всё же имелась одна вещь – единственная вещь, которую Томас тщетно жаждал донести до Раяна по дороге домой, мрачно окинув взглядом забытые развалины; несбыточная мечта, застывшая глубоко в душе печального принца: «Если только это возможно, прошу, сбеги отсюда и никогда не возвращайся».
Глава 3. Тревожный разговор
Лето чудесное время года. А раннее лето того лучше. Трепетные ожидания солнечного жара первого месяца в самый его рассвет усиливались многократно, да так, что сердце пламенного идельха начинало биться чаще в преддверии завершения очередного дня.
Вот Раян и не мог уснуть. Впрочем, ночью он вообще редко спал. Ведь ночь – тот самый период, когда мечтается лучше всего. Особенно, когда проводится не на койке, а в городе с компанией друзей.
«Не связываться с порождениями?..» – из раза в раз повторял про себя Раян, возвращаясь домой по сточным каналам.
«Не связываться с порождениями…» – продолжал коробить ум принц. «Эспа действительно опасны? Это не мои домыслы? Если всё так, то кто разрешил пользоваться ими? Отец? Когда вообще это случилось и почему продолжается? В эпоху прежнего Дерроута или ещё до рода королевы Кларисы? Раньше?»
– Завтра я поговорю на счёт тебя с отцом, – прервал его мысли братец.
До настоящего момента Томас как всегда хвастал знаниями, рассказывая о многочисленных случаях с собраний великодушного общества отца, изображая их зачинщиков жестами. Раян и Мишель даже и не заметили, как добрались до совершенно невстревоженного замка. Однако, как только девочка отправилась спать, Томас пришёл к разговору, ради которого он и искал брата изначально.