Завершая диалог, мальчик притих. Воспоминания минувших дней кипятком окинули его. В глазах помутилось, подкосились ноги. Перед ним предстало пламя, и кто-то кричал, обвинял в чём-то ужасном.
Когда по спине раздался, приводящий в чувства, хлопок, взор Томаса прояснился. Раян смотрел на старшего брата всё ещё удручённо, с опаской, как бы спрашивая взглядом: «Всё в порядке? Может, хватит?». Но тот продолжил, не уделяя тревоге внимания. Ведь он, хотя бы на этот раз, должен отстоять свою точку зрения, защитив беспокойного младшего.
– Мне ведома причина: Вы с королевой долгое время не могли иметь детей. Но когда, наконец, появился Раян… – с комом в горле вёл изречение принц, – Всем известно, что королева истлела при родах. И все в замке, отнюдь не без Вашей причастности, считают Раяна краеугольным камнем её смерти. И пусть Вы не измените своего окончательного воззрения, пусть Раяну не дано унаследовать престол, ведь он по прошествии того инцидента уже никогда не сможет пользоваться элементом, Ваш родной сын погибнет в пучине подобных предрассудков, если Вы не примете противомер. Прислушайтесь, прошу!
Раян был отнюдь не против своей защиты, отчасти он даже рад был, когда его старший брат решил заступиться за глупого младшего. Но он давно принял на себя крест – вину за смерть собственной матери, оттого и не перечил своему родителю. И в то мгновение, когда Томас попытался переменить отца своими речами, заставить обратить внимание на сына, Раян спохватился: «А нужно ли оно мне? Я ведь никогда и не собирался оставаться рядом с ним». Мальчик знал, что отец не переменится, но одна мысль об этом тяготила его думы.
– Насчёт противомер. Тогда, два века назад, именно Вы приняли предложение Кристофа и предали сына, – ради брата рискнул ситуацией Томас, глядя на безучастное лицо короля. – Я знаю, Вы понимаете, о чём идет речь. Так кто здесь настоящий злодей?
– Прекрати, Томас.
– Но…
– Отец, простите, что мой брат потревожил Вас своими выдумками. Такого больше не повторится, – на ломаном диалекте монотонно ответил мальчик. Он всё ещё боялся поднять взгляд, но набрался храбрости заговорить.
– Томас, – наконец, обратился король к старшему сыну, игнорируя младшего, – Идёшь со мной. Собирается Совет.
– Мы недоговорили с Вами, – с ноткой злости ответил принц.
– Оставь глупые домыслы, – рассердился король, – Слухи – пустой треп.
«Я этого так легко не оставлю!» – подумал Томас, но возразить не решился, боясь подпортить старания Раяна. Принц поспешил и рано задел довольно острую тему. Сейчас, мальчик не испытывал ничего кроме огорчения. За свои действия, за неудачную попытку защитить младшего брата, и отчасти за то, что пришлось защищать его самого.
– Прости, – виновато изрёк он то единственное, на что у него осталось смелости, и удалился, следуя за отцом.
Дверь тронного зала с грохотом захлопнулась, пронося эхо в чёрную глубину души оставшегося в помещении мальчика. Тишина резала уши.
После ухода брата и родителя, Раян продолжил стоять посреди зала, глядя на полюбившуюся взгляду неприлично красную ковровую дорожку. Продолжил прокручивать в голове прошедший разговор.
Было горько. Неприятно и горько. Раян не понимал отчего. Не хотел понимать. Лишь выступившие на глазах горячие слёзы, единственные, что были преданы своим чувствам, побежали прочь от намокших глаз.
Глава 4. Скорое прощание
Солнце скрылось за бардовым горизонтом, торопя ночь. Улицы опустели. Кое-где ещё виднелись запоздавшие домой экипажи и гружёные заграничным товаром повозки, но плотная темнота, что сползла на город, скрывала их от любознательных глаз.
Замок молчал. Его окна горели в тишине, отпугивая сгустившуюся ночную тьму. Мишель уже давно спала, как и спали остальные дети местной прислуги. Томас же вместе с отцом ушёл на очередное крайне важное военное собрание, оставив своего младшего брата в полном одиночестве.
Раян всегда был сам по себе в замке, и не хотел укладываться спать. За ним не следили няньки как за Томасом. Его не купали, не одевали, не кормили, не клали спать, но он даже радовался такой свободе. Принц мог запросто вылезти в сад через окно своей спальни, и при этом его бы никто не стал искать. Не стал тревожить мальчишеские думы. Переждав полуночную забастовку эспа, так он и поступил. Тайком спустившись вниз, будто акробат, карабкаясь по каменным подоконникам и стальным решёткам, что имелись на нижних окнах, мальчишка выбежал в сад, который находился на заднем дворе замка.
Ночью зелёные окрестности выглядели потрясающе красиво, даже учитывая их обделённость капризными излишествами. Например, в этом саду росли только розы, и только красные. Но это ничуть не портило цветы, по воле эспа, раскрывающие бутоны при белой луне, а их густой приятный аромат обволакивал каждую огненную клетку зачерствевшего от столичного дыма тела.