- Тогда да. Тем не менее, таких пара-вселенных должно быть очень много, гораздо больше, чем кварков нашей вселенной.
- Поэтому, чтобы вместить все вселенные-кварки, одной вселенной мало.
- Но ведь есть и другие вселенные, вмещающие остальные кварки!
- Круг замкнулся...
- Не знаю, не знаю...
- Да, без полбанки здесь не разобраться, - Дженкинс налил себе по новой.
- Дженкинс, вы уподобляетесь нашему коллеге из России. Помните, что с ним стало?
- Он умер от белой горячки?
- Нет. От цирроза печени.
- Тоже неплохо, - аспирант сделал еще один большой глоток, меланхолично посмотрел вокруг и медленно сполз под стол. Он был "в отрубе".
Профессор подошел к нему, пощупал пульс, убедился, что его коллега жив, и плюнул в сторону.
- Вот свинья! Опять нажрался да состояния "риз"... И такие вот делали науку! Соответственно, и результаты...
- Впрочем, - продолжал он диалог сам с собой, - ученые здесь ни при чём. Это все политики и военные. Их работа. И этого неграмотного быдла, которое их выбирало и им подчинялось.
Дойч вышел из лаборатории и закрыл за собой дверь. В его руке был маленький чемоданчик, содержащий результат тридцати лет работы - три монокварка, массой десять граммов и размером с голубиное яйцо каждый. Кроме кварков там был еще и аппарат, который сам профессор называл "ворота в рай" - портативная станция перехода из одного пространства в другое. Точнее, из нашей вселенной во вселенную монокварка.
Впервые в истории науки ему удалось разделить кварки в протоне. При этом каждый из них увеличил свою массу и объем во много раз и уменьшил свою плотность до плотности воды. Заряд же его стал нулевым, потому что с ним в паре был монокварк, взятый из электрона. С виду это был симпатичный зеркальный шарик, идеально круглый и чуть теплый. Запаха он не имел. Он отражал любое излучение, даже радиоактивное и нейтринное, и был абсолютно безопасен.
Именно туда профессор и собирался удрать из этого ада, в который превратилась вся человеческая цивилизация.
Пройдя лабиринт переходов, лифтов, тоннелей и эскалаторов, он оказался у стартовой площадки. Бункер был практически пуст - большинство либо вымерло от лучевки, наркотиков и алкоголя, либо отсыпалось после Праздника - годовщины Третьей мировой войны. Конечно, праздником ее называли в шутку, потому как что остается человеку, когда у него отняли все, включая надежду? Только шутить. После надежды умирает только юмор. Потом наступает безумие...
Дойч посмотрел на громаду "шаттла". Корабль был новенький, что называется, "с иголочки". Сегодня будет произведен его первый запуск. Слава Богу, ни русские, ни китайцы не пронюхали про этот бункер, и он нисколько не пострадал. В центре управления полетом никого не было. Впрочем, ему никто и не был нужен. Профессор уже летал в космос, еще до войны, и прекрасно изучил всю систему управления кораблем. Не зря он считался не только лучшим физиком-теоретиком своего университета, но и пилотом высокого класса. Летному делу он обучался еще в бытность своей молодости, когда служил в израильских ВВС. Впрочем, карьера ученого его всегда привлекала больше, чем война, и когда амбиции его отца, бывшего летчика, были полностью удовлетворены, он ушел в науку. Потом его пригласили работать в Принстон, и он уехал в Штаты, хотя и продолжал поддерживать контакты со своими израильскими коллегами. Когда началась война, он, по счастливой случайности, оказался в одном из секретных бункеров. К тому времени он уже много лет работал над совместным американо-израильским проектом по управляемому термоядерному синтезу. Проект был успешно завершен за два месяца до начала войны. Возможно, это открытие, повлекшее за собой политические катаклизмы, и привело, в конечном итоге, к Третьей мировой войне. Дойч, разумеется, за собой никакой вины не чувствовал - в нормальном, неантагонистическом обществе, это открытие принесло бы огромную пользу. Но в мире, где царствует нефть, ислам и национализм, не говоря уже об антисемитизме и коммунизме, такие вещи действуют с точностью, до "наоборот". И вместо дешёвых источников энергии приходится делать бомбы. Причем, не только делать, но и применять их.
Ученый забрался в кабину пилота и запустил системы корабля. Купол бункера отъехал в сторону, открыв черную пасть небес.