Анри присмотрелся к самоцветным камням, круглые, аккуратно вставленные в металл стены, они живо блестят, как капли влаги на солнце. Какой из них открывает дверь? Зачем иные два? Пальцами левой потянулся к синему самоцвету, но в последний момент засомневался и ткнул в зеленый.
Камень проворно скользнул внутрь, засел там, как мышь в норе. Знаки над ним загорелись недобрым алым пламенем. Анри осенило, надо нажать все три камня по очереди, или может все три сразу? Напоминает ловушки, которые ставили в туннелях замков, чтобы уберечь от назойливых гостей и воров. Ступишь неосторожно на нужную плиту, из прорези в стене вылетит тяжелое острое лезвие…
Он не стал больше трогать двери, нажимать на самоцветные камни, вдруг и впрям ловушка, легко перехватил левой мушкет, правая рука до сих пор висела плетью, и выстрелил прямо в стену, рядом с дверью.
С дула оружия сорвался толстый, ослепительно яркий луч, бесшумно и быстро, как свет солнца на рассвете, прорезал тьму, в коридоре стало ясно как днем, на мгновение Анри показалось, что все вокруг объяло белое пламя. Затем впереди полыхнуло алым, прогрохотал могучий взрыв, в стороны брызнули куски горящего метала, будто оттуда дыхнул жаром и лавой вулкан. Повалил черный, густой дым, от запаха в легких горчило, едкий запах разъедал глаза.
Анри подождал, пока дым рассеется, взглянул на стену. Там впереди, посреди толстой металлической стены, чернела уродливая кривая дыра с оплавленными краями. Раскаленный металл, как воск сбегал струйками вниз, яростные красные лужицы на полу остывали, становились серыми и унылыми.
Он не стал идти дальше, вдруг вновь полыхнет. Сверху над дырой свисали толстые стальные змеи, из них с треском осыпались вниз снопы желтых искр. Из разорванных тел торчали пучки разноцветных волокон. Анри выждал, пока раскаленное железо перестанет испускать пар, и ловко запрыгнул через отверстие на ту сторону стены.
Здесь полумрак, слабый свет льется откуда — то сверху, перед глазами маячит широкий выступ, за ним не видно. От двери по земле убегает вперед аккуратная мощеная дорожка, в полу поблескивают покатые гладкие спины камней. Такая перемена бросалась в глаза. Стены и двери литые из металла, а здесь — брусчатка. По обе стороны от дорожки короткий сочно — зеленый газон, будто только вчера подстригли. Впереди темнеет полоска кустарника, ровная, гладкая.
Лицо от удивления вытянулось, он потянулся рукой к затылку, потом вспомнил что в шлеме, ругнулся тихо. Воздух плотный и пряный забивал ноздри, тяжело падал в легкие, дышалось с трудом. Анри пошел вперед по мощеной дорожке, под ногами едва слышно скрипел песок.
Дорожка уводила дальше в сад, там широкою стеной стоят высокие деревья, округлые кроны утопают в тени, кажутся черными и зловещими. Над головой горят длинные белые светильники, но едва разгоняют сумрак, огонек внутри них горит слабо и лениво.
Запах пряностей и благовоний становился сильней, воздух напитался ароматом ладана и амбры. Анри поравнялся с деревьями, взглянул вглубь. За широкой полосой стволов, посреди круглой поляны у костра сидел человек, закутанный в темные одеяния. От него исходило ощущение злой и могучей силы, как от горбуна и карлика, которых зарубил на утесе. Только теперь чувство стократ сильней, от него по коже бежит мороз, спина покрывается тонкой корочкой льда. Анри застыл в нерешительности: что делать идти к пленнику? Ведь он хотел увидеть его, или лучше поскорее уйти?
Он посмотрел на огонь, ровный и спокойный, языки пламени неторопливо выплясывают по сухим дровам, те потрескивают, в воздух взлетают сотни мелких горячих жаринок.
— Подходи к моему костру, путник, — произнес властный и густой голос. — Не бойся, я не трону тебя.
— А чего мне боятся, — ответил Анри смело, — я вооружен, а ты, как я вижу, нет. Да и не сражаться я сюда пришел.
— А зачем же? — сказал незнакомец весело, развернулся лицом к маркизу.
— Я хотел увидеть узника, узнать, почему его держат в заточении. Может, ему нужна помощь?
Анри старался разглядеть незнакомца издали, но надвинутый на глаза темный капюшон скрывал лицо. Длинная жуткая тень протянулась от костра к ногам Анри, замерла у самых подошв, будто выжидала когда подойдет ближе, и тогда набросится как дикий зверь, растерзает черными когтями.