— Вот и всё…
Спрыгнув вниз, размялся и облил себя водой, тщательно вымывая следы гоблинской крови с рук и ног. Большая часть тыкварей перевалила за десятый уровень. Оставалось только дождаться вечера и устроить левел ап[1]. По моим прикидкам тыкварям необходим минимум одиннадцатый уровень, чтобы после их смерти я и Левзея могли достигнуть двадцатого. На руку играл ещё тот факт, что если у кого-то в команде уже был набран предельный уровень, то весь полученный опыт перенаправлялся на тех, у кого это предел не набран.
— Вижу ты закончил с прокачкой зачарованных монстров, — забасил довольный Гроннигах, выбравшись из лаза.
— Как видишь. Мог бы и помочь, а то я спину не чувствую.
— Я тебе и так помог. Не мешал, — рассмеялся дварф и хлопнул меня по плечу.
Гроннигах заглянул за забор и осмотрел мраморных тыкварей.
— Ты погляди, они начали меняться.
И действительно, монстры стали выше, а их головы вытянулись. общий внешний вид напоминал уже не тыквы, а брокколи.
— Как придёт Левзея, предлагаю начать сбор опыта. Опасно давать им развиваться дальше. Кто знает, в кого они превратятся ещё?
— Верно подмечено. Собственно, а где она?
— Ушла на охоту, должна скоро вернуться.
Гроннигах настороженно посмотрел на меня.
— В какую сторону она пошла?
— Туда, — указал рукой в сторону леса, — думаешь с ней что-то случилось? Жизни вроде полные. Негативных эффектов нет. Я слежу за её показателями.
— Вижу. Давно ушла? — осведомился дварф.
— Часа два назад примерно.
— Подозрительно.
— Почему сразу подозрительно? Может просто живности поблизости не оказалось и она углубилась в лес. Тут была территория гоблинов, если ты не забыл, наверняка они перебили всё зверьё по округе.
— Знаю, но проверить не мешало бы.
— А как же тыквари? Когда они проснутся, могут снести бревенчатый загон. Вон как вымахали.
— Хм. Давай его укрепим и пойдём за Левзеей. Не нравится мне это.
Бегло пробежав по кругу загона и подперев его брёвнами, отправились по следам лучницы. Шаг за шагом мы пробирались сквозь бесконечные заросли кедрового леса.
— Видишь что-нибудь, а то я потерял след? — спросил дварф.
— Да, похоже на шерсть Каски, он пробегал здесь, — указывая пальцем на кусочек черного пушка, оставленного на ветке низкорослого кустарника.
— Ага, увидел, значит мы на верном пути. Идём дальше.
Через пол часа мы вышли на небольшую поляну, укутанную лиловым вереском, из которого в редких местах выступали полуразрушенные надгробья. По центру виднелся склеп, поросший ярким зелёным мхом. Он напоминал вход в какое-нибудь подземелье. Тёмно-серые остроугольные камни опоясывали его по кругу. Мне сразу вспомнился Каменистый Арбор, но эти валуны не походили на те, что носил на себе монстр Выжженной Пустоши. Имели слишком правильную форму, намекающую на рукотворное происхождение. На каждом из них был выцарапан мистический символ.
— Это что, кладбище?
— Похоже на то. Иди направо, а я налево, обойдём с двух сторон и будь осторожен!
— Хорошо, — ответил я и сменил походную одежду на одеяние мага.
Гроннигах последовал моему примеру и нацепил, помятые огненным метеоритом, латы. По спине пробежался леденящий холодок. Я сглотнул слюну и потихоньку продолжил обход. Старые могилы безмолвным присутствием давали понять, что ничто не вечно, даже в магическом мире.
— Нашёл! — крикнул дварф.
Я повернулся в спешке подбежал к нему. Левзея и Каска лежали на земле и мирно спали рядом друг с другом. По правую руку лучницы, валялись три птичьи тушки. Припав на колени пощупал пульс. Жива.
— Левзея! Ты меня слышишь? — аккуратно приподняв её голову, спросил я.
Реакции не последовало. Набрав в рот воды из бурдюка выплеснул ей на лицо.
— Левзея, очнись!
— Какого Сущего! — негодующе выпалила охотница. — Стас, ты что, совсем ошалел?
— Ты помнишь, как здесь оказалась и почему уснула?
Лучница посмотрела на меня, на дварфа, а затем по сторонам.
— А где я?
— Ты сказала, что пойдёшь охотиться. Тебя не было два часа. Мы с Гроннигахом забеспокоились и пошли тебя искать.
Левзея приподнялась.
— Хоть убей, не помню. Я что правда спала? Здесь?
— Да, прям на этом самом месте, — уточнил дварф.
Она схватилась за голову, натужно пытаясь вспомнить последние события.
— Помню, что выследила несколько куропаток. Сразила их стрелами и направилась обратно. Потом… — она посмотрела на замшелый склеп, — да. Я увидела эту штуку или что это, а потом всё как в тумане.
Гроннигах сгустил брови и повернулся к каменным изваяниям.
— На держи, попей воды, — протянул Левзее запас воды.
Вы потеряли бурдюк бесконечной воды
— Где Каска? — оторвавшись от горлышка бурдюка, произнесла она.
— Всё в порядке. Он рядом с тобой. Спит.
— Спасибо, — возвращая мне бурдюк, сказала она и принялась будить пантеру.
Вы получили бурдюк бесконечной воды
Я встал и подошёл к Гроннигаху.
— Что думаешь? Она не помнит, что произошло.
— Не похоже на нападение, иначе её не оставили бы в живых. Тут что-то другое.
Дварф неторопливо подошёл к одному из выступающих из земли камней, окружающих склеп. Я поспешил следом.
— Стой! — остановил меня Гроннигах, разглядывая символы на камне. — Не пересекай эти камни.
— Почему? Что ты видишь?
— Древний язык, намного старше дварфского и судя по всему именно из-за этих символов Левзея потеряла память и уснула. Я когда-то читал о менгирах забвения. Такими магическими камнями боги окружали особые места, чтобы не позволить никому попасть в них. Нам не стоит здесь находится. Возвращаемся обратно.
— Но…
— Никаких но, Стас. Это не шутки. Нельзя нарушать волю богов.
— Как скажешь, тогда уходим.
— Ты можешь идти? — обратился дварф к Левзее, которая поглаживала проснувшуюся пантеру.
— Да вполне. Что это за камни? И это странное сооружение…
— Менгиры забвения. Божественная преграда для любопытных глаз. Вы, люди, всегда находите приключения на ровном месте, не думая о последствиях. Когда-нибудь незнание вас погубит. Уходим, — отрезал дварф и пошёл в сторону лесопилки.
— Гроннигах какой-то злой, — прошептала Левзея.
— Он всегда такой, когда речь идёт о богах. Для него это священно.
— Я не настолько набожна и не могла знать, о такой ловушке.
— Понимаю, сам такой же, — произнёс я, вызвав милую улыбку на лице Левзеи.
— Как там мраморные тыквари?
— Хех. Увидишь.
Мысли о рассказанном дварфом не покидали мою голову:
«Если эти менгиры влияли на память, то как они повлияют на меня, учитывая мою особенность? Эх… Как же хотелось попробовать и пересечь границу камней. А что если там несметные сокровища, которые спрятали сами боги? Правда Гроннигах вряд ли бы мне позволил это проверить».
Весь путь назад я не унимался, фантазируя, что могло быть спрятано внутри склепа. Дварф шёл впереди и изредка поглядывал назад, где шли мы с Левзеей. Каждый из нас думал о своём. Как только вышли из кедрового леса прямиком к лесопилке, послышались недовольные визги голодных брокколи.
— Ну ничего себе! Они совсем другие стали и надо же. Почти у всех одиннадцатый уровень, — дивилась Левзея.
— Вот-вот. Я займусь приготовлением еды, пока ты, Каска и Гронн расправитесь с зачарованными монстрами.
— Они такие милые, даже жалко их пускать в расход, — разочарованно произнесла лучница.
— У нас нет выбора, Левзея. Только так мы заполучим необходимый опыт.
— Хорошо. Каска, за мной! Гроннигах, ты идёшь?
— Что-то мне кости ломит, надо полежать, отдохнуть, прийти в себя. Стар я уже для всего этого, — отозвался тот.
— Посмотрите на него. Дварф постарел за один день. Нечего прибедняться, Гроннигах. Со мной такие игры не работают. Пошли, в бою разомнёшь свои усталые косточки! — возразила Левзея.
Гроннигах, что-то проворчал на дварфском наречии и с угрюмой физиономией поволочился за охотницей.