— Ну… — протянул Вогт, и горло Наёмницы стиснуло. — Это ведь ты ей не нравишься…
— Что? — тонким голосом произнесла Наёмница.
Вогт водрузил на голый живот сцепленные руки. В его глазах отразилось противоречивое чувство. Наёмница ждала, медленно коченея.
— Это все из-за тебя, — наконец решился Вогт. — Если бы ты не побежала, собаки не начали бы нас преследовать, и, может, мы прибыли бы в замок более достойным образом. Да и в клетке мне было не так уж и плохо. Я бы даже повеселился, не порти ты мне все своими криками.
Наёмнице показалось, что она упала в глубокий колодец. Она падала и падала в темноте, а затем ее ударило о ледяную воду и дух вышибло.
— А вот как, значит, — задыхаясь, выговорила она. — Эта стерва не виновата. Она добрая. Милая. Куда ни пни, везде сплошная прелесть.
— Она красивая, — возразил Вогт, мрачнея. — Я не думаю, что она плохая. Ей просто скучно. И она так одинока.
— Вокруг этой твари толпы людей. Как она может быть одинока?! — вспыхнула Наёмница. — Она настоящая гадина, вот и все, кто она!
Вогт надул губу.
— Тебе ли говорить об этом? Я прибыл спасти тебя, и что же — я слышу слова благодарности? Напротив, ты только бранишь меня: недоумок, тупица. Вечно грозишься причинить мне вред. Что бы ты ни думала о ней, ты сама еще хуже! Мое терпение не безгранично, и оно иссякает. Я уже жалею, что встретил тебя!
— Вот как? — тихо спросила Наёмница, непроизвольно делая шаг назад.
— Я жалею, что встретил тебя, — твердо повторил Вогт.
— Как ты можешь быть таким? — пораженно спросила Наёмница. — Я не могла и представить, что ты…
— Я могу быть каким угодно. Каким угодно. Ты еще не поняла? Все, хватит. Ты мне надоела, — заявил Вогт, поворачиваясь к ней спиной.
Внутри у Наёмницы все просто кипело от злобы.
— Вот и хорошо. Я рада, — заявила она. — Плевать мне на тебя.
— Так ты рада или тебе плевать?
Она подошла к нему, замахнулась и опустила руку со всей силой. Все, о чем она думала, так только о том, как бы сделать ему максимально больно. Однако она не смогла его ударить. То есть она, конечно, ударила бы, но в последний момент он схватил ее за запястье. Наёмница дернула рукой, поражаясь, что ей не хватает сил вырваться, а затем замахнулась второй. Но и вторую руку тоже перехватили. Мягкая, но твердая хватка. Может, пнуть его? Ведь у него нет третьей руки, чтобы остановить ее. Но она отчего-то не решилась.
— И что теперь? — спокойно осведомился Вогт. — Я сильнее.
— Отпусти меня, ты, кретин! — выпалила Наёмница, умирая от злости. — Отпусти меня немедленно!!!
— Чтобы ты снова попыталась меня ударить? Я знаю все, что ты станешь делать. Ты ведешь себя как ребенок.
— Что-о? — закричала Наёмница. — Как ребенок?
— Да.
— Нет!
— Да.
— Нет! — выкрикнула она ему в лицо.
Вогт закатил глаза.
— Может, перестанешь скандалить и все-таки выслушаешь меня? В конце концов, чем тебе еще заняться, пока я держу тебя и не отпускаю. Так вот: всю свою жизнь ты отбивалась и огрызалась — и теперь продолжаешь это делать даже там, где это не нужно. Эти занятия так занимали тебя, что не оставили тебе времени на то, чтобы повзрослеть, вот ты и осталась разочарованным, озлобленным, одиноким, боящимся всего ребенком, — он высвободил ее запястья. — Ты просто притворяешься, что ты взрослая и сильная. Теперь не тебя бьют, а ты всех лупишь. Ууу, какая ты злая, всем страшно. Да в твоих злобных мыслях половина не правда. Ты врешь даже самой себе. С чего тогда мне тебе верить?
— Да кто ты… — пробормотала Наёмница, пятясь к двери. — Ты просто хочешь наговорить мне гадостей. Но с чего ты взял, что меня задевает вся эта чушь?
— Когда ты кричишь или ругаешься, на самом деле ты плачешь.
— Заткнись!
— Ты плачешь сейчас.
Наёмницу пошатывало от ярости.
— Я сверну твою поганую шею!
— Предлагаю завершить этот бессмысленный спор, где никто никого не слушает, — вежливо предложил Вогт. — Я предпочитаю более конструктивный диалог.
— Отлично, — выплюнула Наёмница, уязвленная неведомым словечком «конструктивный». — Оставайся здесь! С ней!
Она выскочила в коридор и хлопнула дверью так, что чудо, как весь замок Шванн не обрушился (чему Наёмница была бы только рада). Минуты три она тяжело, яростно дышала, а потом приоткрыла дверь и нерешительно заглянула в комнату.
— Ты, кажется, не понял… Уже сегодня вечером я сбегу отсюда. А ты останешься, и мы никогда не встретимся снова. Шванн опасна. И как же наша Игра, Вогт? — впервые в жизни она старалась говорить мягко и убедительно. Никогда прежде ей не приходило в голову хотя бы попытаться.