Я неуверенно оглядела обгоревшее тело оборотня и спустилась по лестнице в первый тесный зал. Вервольф продолжал тлеть, и к вони от шерсти приплелся запах горелого мяса.
Подойдя к столу, увидела разложенную карту, а слева открывался вход в комнату с двуспальной кроватью и камином. Если бы не черепа на полке, то можно было бы принять это место за уютное семейное гнездышко.
– А тебе не интересно, что находится там? – я кивнула на коридор, откуда грохотали заклятия.
– Я знаю, что там. Смерть и тьма, в которую не стоит лезть. Это место пропитано кровью, – поделился ощущениями Эрандур, отступая назад. – Клади кинжал и… – он не договорил, сдавленно закричав.
Не сразу удалось понять, что на данмера кто-то набросился сзади. Маленькая, рычащая девочка выпрыгнула словно из пустоты и впилась в шею жреца. Её короткие светло-русые волосы закрывали бледное лицо, а из-под них на доспех Эрандура брызнула кровь. Данмер пытался извернуться и ударить пламенем, но она вцепилась так, что достать её было почти нереально.
Я кинулась к другу, замахнувшись кинжалом. Кем бы ни был этот бешеный ребенок, надо оторвать девочку от шеи жреца, пока он не истёк кровью. Она же ему артерии перегрызёт! Клинок Горя несколько раз вошел в спину маленького чудовища. Девочка изогнулась, запрокинув голову, и открыла перепачканное кровью лицо, острые клыки и красные, пылающие глазища. Она взвыла от боли, а я снова погрузила в её тощее тельце лезвие кинжала по самую рукоять.
«Ребенок-вампир?!» – в ужасе думала я, поворачивая оружие вбок. Хватка девочки ослабла, она свалилась с Эрандура, но жрец, держась за прокусанную шею, упал на каменный пол рядом с оборотнем и захрипел.
Израненная вампирша соскочила с кинжала, развернулась, но ноги уже с трудом её удерживали. Бордовое платьице почернело от крови, а спина была разодрана глубокими уколами от Клинка Горя.
Я сделала выпад, и в вывихнутой руке что-то хрустнуло, когда острие кинжала вошло в глазницу чудища. Перед тем как погибнуть, девочка странно улыбалась мне. Выдернув из её головы Клинок Горя, я отшатнулась назад.
Одна мысль судорожно сменяла другую. Я наклонилась к потерявшему сознание жрецу, отбросила в сторону проклятое оружие и принялась за исцеление. За спиной прогрохотал огненный шар, меня обдало жаром. Кто-то вылетел из коридора и ударился о полку, сбив черепа и посуду.
Я не оборачивалась, пока не убедилась, что остановила кровь. Даже боль в руке не помешала мне исполнить то, что должно.
А на полу за спиной распростерлась обгоревшая Джиллиан. Покрасневшее молодое лицо бретонки украшали вздувшиеся волдыри, а один глаз побелел. Она смотрела на меня единственным оставшимся, уже мёртвым глазом, и я отвернулась, продолжая пытаться привести Эрандура в чувство.
Только лезвие Клинка Горя вдруг пощекотало мою шею, и нежный шипящий голос произнес:
– Рада встретить тебя вновь, Джулия Октавия.
Я, вытянув шею, медленно повернула голову, увидев зеленую аргонианскую морду, выглядывающую из-под глубокого черного капюшона. Дыхание аргонианки путалось в моих волосах. И сердце почему-то заколотилось от волнения и радости:
– Бегущая… – в смятении выдохнула я.
– И да, и нет, – ответила аргонианка, держа мою жизнь на кромке лезвия Клинка Горя. Одно лёгкое скользящее движение, и я могла стать трупом вместе с оборотнем и Джиллиан. – Жизнь за жизнь, Джулия. Выведи меня отсюда, и мы в расчёте. Если закричишь, вы с данмером умрете.
– Ты не скорняк, – прошептала, прикрывая глаза и думая, что делать. – Я чувствовала, что ты не обычная аргонианка.
– И предчувствие тебя не подвело, – прошипела Бегущая-по-Траве. – Выведи меня отсюда. Немедленно.
Лезвие кинжала плавно отодвинулось от моей шеи, я встала и не увидела позади себя никого. Чутьё подсказало, что аргонианка применила невидимость и стоит прямо за моей спиной, готовая ударить в случае неповиновения.
– Я выведу, – согласилась я, и направилась к выходу. – Позову на помощь, чтобы… вынести Эрандура… Не… не бойся. Я думала, что ты моя подруга…
В ответ на признание не раздалось ни звука. Наверное, она не могла разговаривать или делать что-либо, будучи невидимой.
– Там ещё остались агенты, – предупредила аргонианку, а в голове пульсировало бешеное желание исчезнуть. Каждый шаг по лестнице воспринимался как восхождение на эшафот. Я, переступила тело убитого оборотнем человека, медленно добралась до прикрытой чёрной двери и потянула её на себя, снова оказавшись в лесу.
На меня недоуменно смотрели воины, держащие стальные арбалеты наизготовку.
– Там, – сказала я, ловя ртом морозный воздух. – Эрандур ранен, надо его вынести. И Джиллиан. Мертва.
Арбалетчик кивнул напарнику и тот, обнажив стеклянный меч, отправился в убежище.
За моей спиной раздался тихий шепот. То ли Бегущая решилась заговорить, то ли сквозняк, вырвавшийся из убежища, насмехался надо мной, то ли это была моя собственная мысль, когда я осознала, что аргонианка забрала Клинок Горя.
«Тёмное братство вечно!»
Комментарий к Глава семнадцатая. Тёмное Братство вечно!
Карантин сильно влияет на продуктивность :)
========== Глава восемнадцатая. Сложности ==========
Среди агентов раненых оказалось только трое. Пятеро погибли, а оставшиеся семеро подготовили убежище к взрыву, затащив бочки внутрь.
Меня волновал только укушенный вампиршей Эрандур, поэтому, вылечив раненых, я не обращала особого внимания на действия агентов. Только случайно зацепилась взглядом за мешок с головами убийц, снизу почерневший от крови, и содрогнулась.
Данмер ни на секунду не прекращал молитвы, но понимал, что без зелья или божественного благословения исцелиться не сможет, сколько ни проси Мару. А у нас не было ни того, ни другого.
– В Фолкрите исцелишься, – мои попытки успокоить друга действовали не слишком хорошо. Ещё бы! Если жрец кого-то ненавидел в своей жизни, то это вампиров, и мои воспоминания раз за разом возвращались в Морфал, где я едва не стала кровожадной нежитью.
Здесь, неподалёку от Фолкрита почему-то было спокойнее. Наверное, потому что знала – неподалеку есть храм, и жрец в любом случае успеет исцелиться. Сангвинаре Вампирис развивается в течение трех дней, и Эрандур тоже об этом прекрасно знал. И становилось неясно, зачем так переживать, если мы всего в паре часов ходьбы от города?
О Бегущей-по-Траве и том, что Тёмное Братство выжило, я старалась не думать. Надеялась, что за спасение аргонианки ассасины меня, если что, помилуют.
– Ну-ка, отойдите подальше, к дороге, – к нам с Эрандуром, замершим возле жуткого незамерзающего водоема, обратился агент в эбонитовой броне. Шлем он так и не снял. – Сейчас здесь будет горячо и пыльно.
Я бросила прощальный взгляд на зависшую над прудом дымку, и мы отошли по тропке к тракту, как было велено. Спустя несколько мгновений всё вокруг сотряс грохот. С деревьев сорвались и разлетелись в стороны распуганные вороны и дятлы. С ветвей близстоящих сосен осыпался снег. Воздух над разрушенным убежищем заполнился мелкой серо-чёрной пылью, несколько камней разлетелось по низине и попадало в воду. Волна жара ударила, как порывистый южный ветер, и сорвала капюшон плаща с моей головы.
Агент удовлетворенно кивнул. На лицах людей императора нарисовались вполне искренние улыбки. Странно, что они не стали вытаскивать из убежища погибших. Только забрали с тел кое-какое оружие и ценности.
– Ты! – главарь указал на арбалетчика, который помогал вытаскивать Эрандура. – Бери амулет возврата и лети в Рорикстед. Доложишь об успехе операции. А мы пока доставим головы к ближайшему частоколу, – он повернулся к нам с серьёзным видом. – А что до вас… Империя не забудет. Но не болтайте особо.
– В храм бы побыстрее, – я умоляюще взглянула на агента.
– Не стоит волноваться, – тот передал амулет напарнику и обратил внимание на взволнованного своим состоянием Эрандура. – Рунил быстро поставит тебя на ноги, целитель.