– Редко остаются в живых те, чьи цели не совпадают с моими… – мгла расступилась, а ухмылка не сошла с и без того ужасного, перекошенного смертью лица Белранда. – Докажи, что ты достойна этого! Вы все! Докажите, что достойны! Лишь один, находящийся здесь, выживет! С тем я и стану говорить!
Тело наёмника вдруг обмякло у колонны, его кровь разлилась, заполняя спираль и даэдрические руны, а я догадалась, что сейчас будет происходить. Времени на раздумья не оставалось. Если верить книге, надо убивать и делать это как можно быстрее. Развернувшись с кинжалом в руке, я всадила оружие в глаз жрице почти по самую рукоять. Данмерка улыбнулась мне напоследок и стояла, пока я не выдернула кинжал из глазницы, в то же время призывая защитные чары.
Что-то сильно ударило меня в спину и сбило с ног. Судя по растекающейся вокруг лопатки горячей боли, в меня угодила стрела, и хорошо если не отравленная. Вокруг зазвучали крики, топот ног и лязг металла. Лежа на камнях, рядом с телом жрицы, я попыталась слабо пошевелить рукой. Повезло, что чары сработали в тот момент, когда стрела достигла цели. Она прошила висящий за спиной плащ и увязла в уплотнившейся магической броне, впившись в кожу лишь острием.
Решив, что в битве всех со всеми лучше заблаговременно прикинуться мертвой, я застыла и старалась даже не дышать. От волнения и холода камней святилища, тело начинало дрожать, а мои попытки сдержаться ни к чему не приводили. Лежала я лицом вниз и лоб касался руки мёртвой данмерки.
Снизу всё ещё слышались звуки сражения, которое плавно переместилось обратно к арене, к подножию святилища. Наверное, даэдропоклонникам там было привычнее сражаться. Мне с каждой минутой становилось всё труднее лежать неподвижно. Пальцы рук и ног постепенно немели, холод проник сквозь одежду к телу, а зубы предательски застучали.
Магия могла меня выдать, но изображать мертвую я больше не могла. Тихонько шевельнулась и повернула голову вправо, сразу увидев убитого Белранда, торчащую колонну и нависшую надо мной статую Боэтии, словно готовящуюся опустить меч и перерубить меня пополам за неповиновение.
Площадка святилища была пуста, и я поползла к лестнице. Если не смогу победить, может, получится убежать. Сейчас бы не помешало зелье невидимости, но в кошеле были только целебные и двемерский куб, который, наверное, заполнился ещё и данмерской душой. В сиянии, исходящем от святилища, я даже не заметила, случилось ли это после убийства жрицы Боэтии.
Я подползла к краю и, услышав чей-то предсмертный хрип снизу, замерла возле Белранда, будто хотела за ним спрятаться. Очень странно было внезапно осознать, что вчера мы с ним спали вместе, а сегодня он уже погиб от моей руки. Безжалостно и быстро.
– Я достоин! – вопил кто-то в раздираемое Боэтией небо. Но поскольку я была жива, владычица интриг не считала эту битву оконченной.
А я поползла дальше, остановившись под сожженным, висящим на колу телом, и попыталась посмотреть вниз, силясь увидеть того, кто остался. Холодный наконечник стрелы царапал лопатку, и очень хотелось его выдернуть, но на подобное у меня не было времени.
Достойный на арене, похоже, догадался, что остался не один. Все звуки снизу прекратились. Он искал меня. Двинувшись назад в коленно-локтевой позе, я добралась до рюкзака и взяла оставленный возле него Ваббаджек. Жертвенный кинжал бросила в груду тел. В моем положении только и оставалось, что уповать на удачу и молиться одному даэдра, чтобы спас от другого.
Быстро оглядев площадку, нашла валяющийся у ног Боэтии череп и потихоньку поползла к статуе. Кто бы ни был внизу, надо отвлечь его. Создать какой угодно звук, чтобы культист пошёл искать его источник.
Взяв череп, решила, что лучше будет ещё немного посидеть и поразмышлять. Лестница справа от статуи, слева дороги нет, лишь серая скала. Если думать как тот, кто поклонялся Боэтии долгие годы, станет ясно, что любой, кто планирует засаду не пойдет по лестнице, а полезет по камням, чтобы ударить в спину. А значит, сейчас последний воитель стоит спиной к святилищу. Шанс этого был довольно большой, к тому же у меня было преимущество в виде Ваббаджека. Риск в данном случае стоил шанса узнать, с кем имею дело. Я снова поползла к лестнице, заметив, как внизу туда-сюда расхаживает босмер в кожаной броне – тот самый, что сражался в круге с имперцем. Эльф переступал через тела пронзенные стрелами и держал на изготовке заряженный изогнутый лук.
Если он и впрямь такой мастер стрельбы, то мне осталось недолго.
Потом я догадалась. Он думает, что уже убил меня, поэтому не смотрит наверх. Его цепкий взгляд скользил по скалам вокруг святилища, частоколу и палаткам. Босмер подозревал, что там кто-то прячется, пока я наблюдала за ним сверху. Всего-то и надо было кинуть череп в одну сторону, а самой ударить со спины.
Привстав на колени, размахнулась пошире и отправила череп в полёт по дугообразной траектории мимо статуи даэдра, в сторону скал, а сама, пригибаясь, кинулась к лестнице, держа в одной руке Ваббаджек и призывая молнию на свободной ладони.
Босмер отвлёкся на гулкий звук удара кости о камень и выстрелил в другую сторону. Момент, когда нужно было развернуться и стрелять в меня, он упустил. Я ударила молнией и Ваббаджеком одновременно, надеясь, что попаду в цель, пока эльф вытаскивал из колчана стрелу и пытался уклониться от двух атак сразу.
Что удивительно – он успел выстрелить в тот самый миг, когда громыхнула молния, а красноватая вспышка из Ваббаджека окутала его ноги льдом.
От силы вырвавшейся из посоха и ладони магии я не устояла и опрокинулась навзничь. Падение и спасло от просвистевшей надо мной стрелы. Рухнув на спину, услышала подозрительный хруст и ощутила боль. Торчащая в лопатке стрела переломилась и глубже вонзилась в меня, усилив и без того скверное ощущение, не дающее нормально шевелиться.
Простонав пару ругательств, я некоторое время неподвижно лежала у подножия лестницы, созерцая звезды на небе и то, как Белранд чеканит шаг, преодолевая ступеньку за ступенькой.
Привстав на локте, поняла, что Боэтия в теле норда движется прямо ко мне. Показывать слабость и скулить от боли теперь было нельзя. Жмурясь и глотая непроизвольно покатившиеся слёзы, я поднялась и горделиво выпрямилась.
– Я достойна, чтобы ты выполнила уговор… – начала говорить с важным видом.
– Уговор? – Белранд вымученно оскалился. – Ты путаешь меня с Вайлом. Я пришла не для того, чтобы заключать с тобой сделки.
Боэтия замерла передо мной на нижней ступеньке у подножия святилища.
– Тогда зачем ты говоришь со мной? Отпусти Белранда и жди, пока у твоего алтаря появятся другие достойные.
И снова зазвучал смех, погружающий сознание в непроглядный мрак.
– О, ты думаешь, это единственные мои последователи здесь? Нет. Их много. И есть более достойные. Те, кого не победить хитрой девчонке, возомнившей, что она способна тягаться с богами! – ядовитые слова лились изо рта наёмника, который вдруг наклонился надо мной и заглянул прямо в глаза. – Но они не станут гоняться за тобой и тем, кого ты изо всех сил хочешь спасти…
Я всмотрелась в черноту, клубящуюся во взгляде Боэтии.
– Значит, я победила? – спросила с вызовом, но Принцесса Интриг покачала головой.
– Я сама тебя накажу.
Белранд дёрнулся вперёд, схватил меня за шею, привлёк к себе и впился губами, вынуждая открыть рот и впустить в себя даэдрическое проклятье. Я затрепыхалась в его руках, забилась, попыталась пнуть в пах, ловя сквозь удушающий поцелуй крохи воздуха, но Белранд больше ничего не чувствовал. Мои губы терзали лишь холод и боль, мертвец кусал их и пытался ухватиться за язык. Я стиснула зубы и упёрлась в его плечи кулаками, но Боэтия повелела марионетке отстраниться лишь, когда сама насытилась моими страданиями.