-Лорд Тирион,- позади послышался женский голос и карлик, развернувшись, застыл, чувствуя как его рот сам собой расплывается в улыбке. У причала остановилась богато изукрашенная барка, где на резной скамейке сидела очаровательная черноволосая девушка. Черное с золотым платье подчеркивало волнующие изгибы фигуры, а от ее улыбки Тирион невольно сглотнул слюну.
-Мои друзья посоветовали мне познакомиться с вами,- без обиняков сказала девушка,- приятно встретить нового образованного человека. Я Поэтесса – вы любите поэзию?
Она подала ему книгу и Тирион машинально взял ее, чувствуя, как заколотилось его сердце, едва ее рука коснулась его пальцев. Бросил взгляд на обложку - название ничего не говорило ему.
-У себя дома я слыл великим знатоком книг,- небрежно сказал он, возвращая книгу девушке и подавая ей руку,- думаю, мы можем продолжить этот разговор на моем судне.
Поэтесса снова улыбнулась и, элегантно изогнувшись, взяла его маленькую ладошку, выходя из барки. Вместе они взошли на борт причалившей лодки, гребцы которой, не спрашивая лишнего, развернули ее к вестеросской галее. Оживленно болтая с очаровательной и умной девушкой, Тирион и думать забыл о странном старике с черной кожей.
========== Лорд ==========
- Белая Гавань – ключ к Северу! Захватим ее и Винтерфелл падет сам.
Петир Бейлиш нервничал, что и пытался скрыть нарочито бодрым, уверенным тоном. Однако пальцы, касавшиеся вышитой на ткани карты, слегка дрожали, на лбу выступили капли пота – впрочем, возможно, это было из-за жаркого натопленного камина в главном чертоге Хорнвуда.
- Единственный город на Севере,- продолжал Бейлиш,- и самый большой порт. Все товары из Королевской Гавани, Чаячьего Города, из Вольных Городов - все, что поступает с юга достанется королеве Вамматар. Но главное – это поможет нам установить связь с Долиной.
-И кому мы там нужны? - подал голос Рамси.
-Я Лорд-Протектор Долины,- Бейлиш изо всех сил старался, чтобы его голос звучал уверенно, но получалось у него это все хуже,- мы можем объединить земли подвластные Королеве.
-Лорды Долины присягнули Сансе Старк,- мстительно произнес Рамси,- они больше не признают вас протектором. Вы объявлены изменником, узурпатором и заочно приговорены к смерти.
-Стоит мне только добраться до Долины и все изменится,- почти выкрикнул Бейлиш,- Роберт Аррен прислушивается ко мне.
-Стоит вам добраться до Долины, как вам отрубят голову за измену, - с ленцой протянул Рамси,- если только этого не придется сделать тут.
Бейлиш посмотрел на него со смесью бессильной злобы и суеверного страха, на что Рамси ответил не менее злобным взглядом. Он не забыл и не простил этого выскочку с юга, укравшего у Рамси победу в Битве Бастардов. Сам же Бейлиш был явно ошарашен неожиданным воскрешением растерзанного собственными собаками Болтонского Бастарда. Какое-то время он надеялся, что это какой-то хитрый трюк гиперборейцев, выдавших за Рамси какого-то самозванца. Однако первый же разговор все расставил на свои места и Бейлишу пришлось признать, что под личиной молодого воина из Одичалых и впрямь скрывается лорд Дредфорта.
Он и сам еще не привык к новому телу, с почти детским восторгом смотря как сжимаются и разжимаются пальцы, - обычные человеческие пальцы, а не когти собаки. Открывать рот и наслаждаться голосом вместо собачьего лая, долгое время бывшего единственным доступным ему звуком. Все что ранее казалось само собой разумеющимся, неотъемлемой частью его самого, предстало теперь как хрупкое сокровище, способное быть отнято – но и возвращено тоже.
Еще месяц назад человеческий разум в его голове балансировал на грани, за которой не было возврата. Черная магия пришельцев с далекого востока остановила растворение в зверином рассудке: для этого пса несколько раз в день кормили соком чардрева из богорощи Дредфорта, смешанным с кровью и мозгами живых людей. Наверное, над этой кашицей читались и какие-то заклинания – так или иначе они восстанавливали ясность мышления, добавляя к звериной хитрости, изощренный ум и прежние жестокие пристрастия. Вскоре он в достаточной мере обрел себя прежнего, чтобы помочь королеве Гипербореи расширить свои владения.
Замок Хорнвуд он знал неплохо - еще когда он пленил вдову прежнего лорда Хорнвуда, Донеллу. Он и сейчас с удовольствием вспоминал это свое действо - после нескольких часов проведенных с бастардом Русе Болтона, пусть и немолодая, но все еще привлекательная женщина превратилась в хнычущую старуху, готовую выполнить любую прихоть своего господина. Он с удовольствием вспоминал, как она, рыдая, ползала в грязи и дерьме, цепляясь окровавленными пальцами за сапоги бастарда и готовая на любое унижение, лишь бы прекратились издевательства. Рамси заставил леди Донеллу поклясться перед сердце-деревом, и в ту же ночь при свидетелях лёг с ней в брачную постель. Ее пальцы,- те, что остались,- едва слушались женщину, когда Донелла подписала завещание, назначив Рамси своим наследником, и приложила свою печать. После этого он с удовольствием выбросил ее, как износившуюся одежду. Следующую ночь он провел с Карси и Мирандой, которые помогли ему забыть дряблые прелести престарелой “женушки”. Саму вдову Рамси запер её в башню, где и уморил голодом, тогда как Хорнвуд достался ему. После того, как Винтерфелл был отбит Старками, а сам Рамси растерзан собаками, Хорнвуд отдали Лоренсу Сноу, бастарду лорда Халиса Хорнвуда. Джон Сноу узаконил бастарда, ставшего полноправным Лордом Хорнвуда, однако свой замок он знал плохо, поскольку большую часть жизни провел воспитываясь у Гловеров в Темнолесье. Рамси же, бегая с Мирандой и своими собаками по Бараньим Лбам, досконально изучил и все окрестности и сам замок. Знал он и о глубокой трещине в северной стене замка - скрытой землей и почти невидимой сверху. Для человека этот лаз был бы слишком узок – но не для пса.
Глубокой ночью ублюдок в собачьем обличье пробрался к стене замка, в сопровождении двадцати мертвецов, посланных с ним новыми хозяевами Севера. Срывая с костей гнилую плоть, они упорно разрыхляли голыми костяшками мерзлую землю, пока, наконец, не расчистили ход настолько, что туда мог протиснуться отощавший пес. И все же он чуть не застрял, пока, обдирая все бока, пробирался под крепостной стеной. Вслед за ним ползли и мертвецы, оставлявшие на острых сколах чуть ли не половину оставшейся у них плоти. Но этого им хватило, чтобы, вырвавшись на поверхность, атаковать выставленную на ночь стражу. Застигнутые врасплох, перепуганные воины Хорнвудов, кинулись в бегство перед скалившими зубы мертвецами. Воспользовавшись общим переполохом, пес-Рамси скользнул к воротам и, напрягая все свои собачьи силы, сумел сбить массивный засов. Ворота распахнулись и в Хорнвуд ворвались все новые вихты, залегшие в обступивших замок холмах. А за вихтами, на сгнившей до костей лошади въехал Белый Ходок, с бородой покрытой морозным инеем, бесстрастно рассматривавший свои новые владения холодными синими глазами.
А на следующий день к замку подъехала новая процессия: во главе с белокурым всадником верхом на скагосском единороге и с лицом прикрытым маской из мамонтовой кости. Над Хорнвудом взмыл черный стяг с окровавленным пятном, знаменуя переход замка под власть Гиперборейской Империи и королевы Вамматар.
Лоренс Хорнвуд пал в сражении, растерзанный в клочья вихтами. Это немало опечалило колдуна, желавшего захватить лорда живьем. Рамси же только радовался – пребывать в теле бывшего бастарда, несмотря на филигранную изящность этого шага, его совсем не устраивало. Он хотел вернуться только под своим именем, столь долго внушавшим ужас всему Северу.
Через пару дней после захвата Хорнвуда, в богорощу замка вывели около тридцати молодых людей: из пленников по всему захваченному Северу, отобранных по внешности, росту и возрасту по большему или меньшему сходству с Рамси. Большой пес вышел перед ними, угрожающе рыча и всматриваясь в бледные лица. Он прошелся вдоль колонны несколько раз, обнюхивая каждого из претендентов, а потом вдруг вскочил на задние лапы и смачно лизнул в лицо выбранного парня – молодого Одичалого из какого-то людоедского племени. Двое гиперборейцев тут же вывели его из строя. Колдун в белой маске взмахнул рукой и с парня содрали одежду и набросили веревочную петлю на ноги. Спустя миг он уже качался на ветке чардрева вниз головой. Почти сразу же рядом закачался рычащий и щелкающий зубами пес.