— Это просто волны, — усмехнулся Конан.
— Еще говорят, — продолжил Ульрик, — что Кларенс Крэбб сразился с королем хлюпарей и победил его. С тех пор они не тревожат Раздвоенный Коготь.
Конан переглянулся с Бронном и тот пожал плечами.
— Далеко еще до Клешни? — спросил он, внимательно рассматривая груду развалин.
— К вечеру будем.
После Шепотов дорога уклонялась от моря, уходя вглубь полуострова. Чуть заметные звериные тропки вились меж исполинских сосен, смыкавших свои ветви над вооруженным отрядом, погружая людей в серо-зеленый сумрак. Крутые холмы сменялись болотистыми низинами, в которые, журча, впадали небольшие речушки. Солнце, похоже, не заглядывало сюда и в самые ясные дни, а сейчас наверху опять зарядлил дождь, впрочем все равно не достававший до людей. Время от времени на склонах холмов попадались очередные развалины или черные провалы — входы в сырые пещеры.
— Эти места давно заброшены людьми, — говорил Ульрик Бронн, — но дальше, на берегу моря стоят три деревни: Раковина, Устричья и Креветка. Местные платят оброк Селтигарам и у них найдутся лодки, которые доставят нас на остров.
— Скорей бы уже, — подал голос Бронн, — а то, чувствую, я тут сам скоро превращусь в креветку.
Наконец сосны впереди стали редеть, а вскоре послышался и негромкий шум моря. Но еще не увидев моря, Конан, шумно потянув носом, уловил запах отличный от окружавших их до сих пор запахов хвои, тины и гнилой воды.
— Чувствуешь? — он обернулся к Бронну. Тот кивнул, лицо наемника приобрело непривычно сумрачное выражение. Вскоре и остальные учуяли тошнотворно-сладкий запах гниющей плоти, перемешанный с вонью гари и резким, с каждым шагом становящимся все более густым рыбий запах. Конан хищно ощерился, узнав эту вонь — как долго он ждал встречи с ее обладателями.
— Смотрите в оба, — бросил он остальным, — и не пугайтесь. Они жутковато выглядят, но умирают также как и все прочие твари.
— О чем это он? — недоуменно спросил один из наемников.
— О хлюпарях, — многозначительно произнес Ульрик, перекинувшись взглядом с Бронном.
Раковина оказалась первой из встреченных наемниками деревень. От нескольких десятков домов остались лишь обгорелые развалины, меж которых вповалку лежали скорчившиеся обугленные тела. Ближе к берегу следы пожара исчезали, но от этого было не легче: и сам берег и причал покрывала густым слоем вонючая слизь, от которой и исходил рыбий запах. Кроме слизи набережную заливала кровь, тут и там валялись обглоданные человеческие кости. На иных из них еще виднелись следы острых зубов. На влажном песке виднелись следы перепончатых лап.
— Хлюпари! — Брюнн невольно схватился за меч, — о боги, так это правда! Они не выдумка!
— Чему ты удивляешься, — пожал плечами Бронн, — на юге появились драконы, с севера доходят слухи о пробудившихся Белых Ходоках. Стоит ли удивляться, что и твари из ваших легенд вернулись в свою обитель.
— Только теперь нет сира Кларенса Крэбба, чтобы низвергнуть короля хлюпарей.
— С вами есть кое-кто получше! — рассмеялся Конан, — Бадб и Немайн, когда я носил корону мои владения были чуть побольше груды камней в сосновой роще! Пусть приходят ваши хлюпари — я давно ищу с ними встречи.
Сказанное, похоже, перепугало местных еще больше, да и многие наемники бросали косые взгляды на Конана.
— Вспомните о добыче, что вас ждет там, — продолжал киммериец, кивая на большой остров высящийся на горизонте, — вот та самая Клешня, к которой мы шли все это время. Ее сокровища ждут вас — так неужели вы повернете назад после нескольких жабьих следов?
Раздавшийся затем шепот можно оценить по-разному, но все же никто не возразил Конану, когда он приказал остальным рассыпаться по берегу в поисках выживших. Таковых не нашлось, однако на телах убитых, не сильно изуродованных огнем, обнаружились раны от меча и топора. А на песке нашлись следы обутых в сапоги ног, явно не принадлежавших тварям из Бездны.
— Кто-то помогал хлюпарям, — пробормотал Конан, — сжигать деревни и сражаться сталью не в их повадках. Кто-то, пришедший с моря, — он еще раз бросил взгляд на следы, — и мне кажется, что мне уже доводилось встречаться с теми, кто носил такую обувь и сражался таким же оружием.
В двух оставшихся деревнях также обнаружились разоренные и сожженные дома, покрытый кровью и слизью берег, человеческие и нечеловеческие следы вперемешку. Что хуже — нигде не было и следа лодок: то ли нападавшие их сожгли, то ли увели с собой.