— С братом? А ты не боишься того, что его брат может сделать с ним?
— Ты сам говорил, что в этом деле мы не имеем права рисковать.
— Я снова просмотрел несколько старых записей. Ничего не могу с собой поделать — мне нравится этот парень. Боюсь, мы изуродуем его.
— Конечно. Это и есть наша работа. Мы злые ведьмы. Заманиваем детишек пряниками, а потом суем гаденышей в печку.
— Эндер, даже не знаю, что и сказать… — прошептала Валентина, глядя на пластырь на его шее.
Эндер легко коснулся стены, и дверь бесшумно закрылась за его спиной.
— Ерунда. Я рад, что его больше нет.
— Чего нет? — Питер вышел в прихожую, дожевывая кусок хлеба с ореховым маслом.
Для Эндера Питер не был высоким, красивым десятилетним мальчиком, каким его видели взрослые, мальчиком с густыми темными спутанными волосами и лицом, которое могло бы принадлежать Александру Великому. Эндер смотрел на Питера только для того, чтобы вовремя заметить злобу или скуку — опасные настроения, которые почти всегда означали боль. Как только Питер увидел пластырь, в глазах его вспыхнул многозначительный яростный огонек.
Валентина тоже заметила это.
— Теперь он такой, как мы, — сказала она, пытаясь смягчить брата, прежде чем он ударит.
Но Питера уже было не остановить.
— Как мы? Он таскал эту коробку до шести лет. Когда у тебя забрали твою? В три. Я потерял свою, еще и пяти не исполнилось. А этот гаденыш почти добился своего! Мелкий жукер!
«Хорошо, Питер, хорошо, — подумал Эндер. — Выговорись. Лучше слова, чем кое-что другое».
— Ну, теперь-то твои ангелы-хранители не следят за тобой, — сказал Питер. — Теперь им неоткуда узнать, как ты себя чувствуешь, не больно ли тебе. Они не подслушают, что я говорю, не увидят, что я с тобой делаю. А? Как считаешь?
Эндер пожал плечами.
Вдруг Питер улыбнулся и хлопнул в ладоши, изображая хорошее настроение.
— А давай поиграем в жукеров и астронавтов, — предложил он.
— Где мама? — спросила Валентина.
— Ушла, — сообщил Питер. — Я за старшего.
— Пожалуй, я позову папу.
— Зови сколько влезет. Ты же знаешь, его никогда нет дома.
— Давай, — согласился Эндер. — Давай сыграем.
— Ты будешь жукером, — предупредил Питер.
— Дай ему хоть раз побыть астронавтом, — попросила Валентина.
— Не суй свою толстую рожу не в свои дела, дурища! — огрызнулся Питер. — А ты иди наверх и выбери оружие.
Это будет нехорошая игра. И Эндер догадывался, что выиграть ему не удастся. Дети частенько играли в эту игру в коридорах, причем большими компаниями, и жукеры никогда не побеждали. А еще порой игра становилась жестокой. Но здесь, в квартире, она будет жестокой с самого начала, а этот жукер не мог исчезнуть, испариться, как это делали настоящие жукеры в настоящих войнах. Ему оставалось только ждать, пока астронавт не закончит игру.
Питер открыл нижний ящик своего шкафа и вытащил маску жукера. Мама очень расстроилась, когда Питер купил ее. Но встрял папа: мол, оттого, что мы спрячем все маски жукеров и запретим детям стрелять из игрушечных лазерных ружей, война не прекратится. Лучше пусть тренируются, тогда, может, сумеют выжить, когда жукеры вернутся.
«Но сначала мне нужно выжить в этой игре, — подумал Эндер и надел маску, которая, будто огромная ладонь, обхватила его лицо. — Интересно, а что ощущают жукеры? Они ведь не носят маски, у них просто такие лица. Там, у себя дома, в своих мирах, они надевают нашу маску, чтобы поиграть? А как они называют нас? Слизняками, потому что по сравнению с ними мы такие мягкие, такие маслянистые?..»
— Ну, держись, слизняк! — выкрикнул Эндер.
Он едва видел Питера через дырки для глаз.
— Слизняк, значит? — улыбнулся Питер. — Что ж, жукер-крюкер, сейчас посмотрим, как я разобью твою рожу.
Эндер не видел атаки, только понял, что Питер скользнул куда-то в сторону. Маска лишала его периферийного обзора. А потом вдруг появилась боль — его резко ударили по голове сбоку. Он потерял равновесие и упал.
— Плохо видишь, да, жукер? — рассмеялся Питер.
Эндер начал стаскивать маску. Питер поставил ногу на его промежность.
— Не смей! — приказал он.
Эндер снова натянул маску и убрал руки.
Питер надавил. Боль пронзила Эндера насквозь, и он согнулся пополам.
— Лежи ровно, жукер. Проведем-ка мы над тобой вивисекцию. Наконец-то мы взяли одного из вас живым и теперь хотим узнать, как вы устроены.
— Питер, перестань, — попросил Эндер.
— «Питер, перестань…» Прекрасненько. Значит, вы, жукеры, умеете угадывать наши имена. Прикидываетесь милыми несчастными детишками, чтобы мы вас полюбили, пожалели. Но это не сработает. Я знаю, кто ты такой на самом деле. Из тебя пытались вырастить человека, Третий, но на самом деле ты жукер, и теперь это видно всем.