Значит все зависит от того, как оттолкнуться, и от того направления, которое ты принимаешь при старте. Это значит мы должны научиться хорошо управлять нашими запусками и отскоками, иначе придется болтаться в воздухе. Эндер оглядел комнату. Несколько мальчиков плавали вдоль стены, пытаясь схватиться за поручень. Большинство после тщетных попыток врезались друг в друга и дружно смеялись; некоторые, взявшись за руки, выписывали в воздухе круги. Лишь единицы, подобно Эндеру, спокойно стояли у стен и наблюдали.
Один из наблюдавших был Элай. Он стоял возле противоположной стены, недалеко от Эндера. Повинуясь какому-то импульсу, Эндер оттолкнулся и стал быстро двигаться по направлению к Элаю. Уже в воздухе он задумался над тем, что скажет ему. Ведь Элай был другом Бернарда. Что мог сказать ему Эндер?
Но что-либо менять было уже поздно. Он смотрел прямо перед собой и упражнялся в управлении дрейфующим полетом, производя едва заметные движения руками и ногами. Слишком поздно он понял, что нацелился предельно точно. Он уже не мог приземлиться возле Элая, он мог только врезаться в него.
— Держись за мою руку! — позвал Элай.
Эндер протянул руку. Элай схватил ее и помог ему сделать относительно мягкую посадку возле стены.
— Отлично, — сказал Эндер, — нам следует еще потренироваться в этом.
— Я тоже думал об этом, только все вертятся, словно сбивают масло, — сказал Элай. — Что произойдет, если стартовать вместе, мы сможем отталкиваться друг от друга в противоположных направлениях.
— Здорово.
— Попробуем?
Это было признание, что отныне между ними мир и нормальные отношения. Означает ли это, что отныне они могут работать вместе? Вместо ответа Эндер взял Элая за руку и приготовился к прыжку.
— Готов? — сказал Элай. — Старт.
Так как они оттолкнулись с разной силой, они начали кувыркаться друг через друга. Эндер проделал несколько едва заметных движений руками, затем качнул ногой. Они замедлили движение. Он проделал все еще раз, и они прекратили вращение. Теперь они медленно парили в воздухе.
— Пригни голову, Эндер, — сказал Элай. Это была шутка.
— Давай оттолкнемся, пока мы не врезались в ту балку.
— Хорошо, и приземлимся в том углу, — произнес Эндер. Сейчас он больше всего боялся, что Элай передумает и хрупкий мостик с враждебным лагерем рухнет.
Затем медленно, последовательно они продолжили дрейф, пока не приняли вертикальное положение и не очутились лицом к лицу, руки к рукам, колени к коленям.
— А интересно мы врежемся друг в друга с хрустом или нет? — спросил Элай.
— Не знаю, не пробовал, — ответил Эндер.
Они оттолкнулись. Эндер пришел в движение с большей скоростью, чем ожидал. Он врезался в пару мальчишек, стоящих возле стены, чего он тоже не планировал. Ему понадобились секунды, чтобы сориентироваться и отыскать тот угол, где они договорились встретиться с Элаем. Он увидел, что Элай нацеленно движется в том направлении. Эндер скорректировал новый курс, включив два дополнительных отскока от стен, чтобы избежать случайного столкновения со старшими ребятами.
Когда Эндер достиг желаемого угла, Элай уже зацепился двумя руками за веревочную перекладину и притворялся спящим.
— Ты выиграл.
— Я хочу посмотреть коллекцию твоих выигрышей, — сказал Элай.
— Я запер ее в своем сейфе. Разве ты не заметил?
— А я думал, что ты там прячешь чужие носки.
— Мы больше не носим носки.
— О, конечно.
Они тут же вспомнили, что находятся слишком далеко от дома. И рассмеялись, вспомнив смешные моменты обучения навигации.
Эндер достал пистолет и продемонстрировал то, что ему удалось выяснить о двух кнопках.
— А что происходит, если прицелиться в человека?
— Я не знаю.
— А почему бы нам не попробовать?
Эндер покачал головой.
— Можно причинить боль. У меня и так слишком много подвигов.
— Я имел в виду, что мы можем испробовать сами на себе. Например, выстрелить в ноги. Я ведь не Бернард. И не мучаю кошек ради шутки.
— О…
— Это вряд ли опасно, иначе они бы не доверили оружие детям.
— Теперь мы — солдаты.
— Выстрели мне по ногам.
— Нет, лучше ты мне…
— Хорошо, давай выстрелим друг другу.
Они выстрелили одновременно. Тотчас Эндер почувствовал, что брючины костюма стали еще более жесткими и это окостенение нарастало, постепенно это сделало недвижимыми колени, но остановилось на середине бедер.
— Ты замерз?