— С тобой все в порядке, Эндрю?
— Да, мадам.
— Ты опоздаешь и пропустишь свой автобус.
Эндер кивнул и поднялся. Остальные ученики уже ушли. Хотя им все равно придется ждать всех опаздывающих. Его монитор больше не висел на шее, не подслушивал, что он слышит, и не видел, что он видит. Они могут теперь говорить все, что им вздумается. Они могут даже избить его — никто больше ничего не увидит, никто не придет ему на выручку. Монитор давал ряд преимуществ, теперь он навсегда лишился их.
Конечно, как всегда, это был Стилсон. Он не был больше остальных детей, но он был крупнее Эндера. Как всегда он был с приятелями. Он редко ходил один.
— Эй, Третий!
Не отвечать. Ничего не буду говорить.
— Эй, Третий, мы к тебе обращаемся! Третий! Эй, любитель баггеров, тебе говорят!
Лучше не придумывать ответ. Все, что я не скажу, обернется против меня. Лучше молчать.
— Эй, Третий, эй! Ты, онемел, да? Думаешь ты все еще лучше нас. Да ты давно потерял свою птицу счастья, ты — Трешка, потрогай свою драгоценную шейку!
— Вы дадите мне пройти? — спросил Эндер как можно спокойнее.
— Мы дадим ему пройти? Ну как, пропустим его? — Все засмеялись. — Не волнуйся, мы пропустим тебя. Сначала мы выпустим твои руки, затем голову, потом, возможно, одно колено… потом…
Теперь в игру вступили другие и начали дразнить. «Что потерял свое счастьице, Трешка, потерял!»
Стилсон начал толкать его в плечо; кто-то сзади с силой пихнул его на Стилсона.
— Погляди, какой прыгучий мячик! — выкрикнул кто-то.
— Ага, теннис!
— Пинг-понг!
Это вряд ли могло хорошо кончиться. Эндер решил, что ему тоже не хочется плохого конца. Поэтому в следующий раз, когда рука Стилсона прицелилась в него, он слегка пригнулся. Удар пришелся в воздух.
— О… о, ну давай, давай! Эй, Трешка, ну-ка ударь меня!
Приятели Стилсона сгрудились сзади Эндера, готовые в любой момент схватить его.
Эндеру было не смешно, но он заставил себя рассмеяться.
— Ты собрал специально столько людей, боишься не справиться с одним Третьим?
— Ты прав, мы — люди, а не Третьи, рыло. Тоже мне силач, ты — дохлая сосиска!
Но они отошли от него. Как только они слегка отступили, Эндер ударил кулаком, вложив в него всю свою силу. Удар пришелся в поддых. Стилсон упал. Эндер застыл от изумления — он не думал, что сможет свалить соперника одним ударом. Ему и в голову не пришло, что Стилсон воспримет его намерения вступить в драку, как шутку, и окажется абсолютно не готов к атаке.
Его приятели отпрянули от неожиданности, отойдя на приличное расстояние от застывшего от удивления Эндера и неподвижно лежащего Стилсона. Они тупо уставились на распростертое тело, как будто тот был мертв. Однако, мысли Эндера лихорадочно работали, он пытался отыскать всевозможные способы избежать мести, уйти от подобных ситуаций в будущем. Сегодня я выиграл раз и навсегда. Это должно остаться на будущее. Иначе ему придется драться каждый день, и день ото дня будет все труднее и труднее одержать победу.
Эндер хорошо знал негласные правила войны, хотя ему было всего шесть лет. Нельзя бить лежачего, так поступают только звери.
Но он подошел к лежащему на спине телу Стилсона, размахнулся и ударил прямо по ребрам. Стилсон жалобно простонал и откатился в сторону… Эндер обошел вокруг него и снова врезал, теперь в грудь. Стилсон промолчал. Он согнулся и вздрогнул. Слезы боли и унижения потекли по его щекам.
Эндер холодно оглянулся на остальных.
— У вас есть еще время рассчитаться со мной. Вы можете избить меня даже сильнее. Но хорошенько запомните, что я сделаю с любым, кто обидит меня. Я рассчитаюсь с любым, чего бы мне это не стоило. Запомните хорошенько.
Он снова обрушил кулак на Стилсона, метя прямо в лицо. Кровь фонтаном брызнула из носа и щедро обагрила землю.
— Возможно это будет не столь уж плохо, это будет еще хуже, — напоследок добавил Эндер.
С этими словами он повернулся и пошел прочь. Никто не преследовал его. Он свернул в коридор, ведущий к остановке автобуса. Краем уха он услышал разговор за соей спиной, «Старик, ты только посмотри, как он его обработал. Проклятое отродье! Отброс». Эндер забился в угол, повернулся лицом к стене и зарыдал. Теперь я такой же, как и Питер. Они забрали монитор, и я стал как Питер. Его плечи сотрясались в беззвучных рыданиях.