Игра Энды
Энда всерьез втянулась в Игру, лишь взяв аватара-девочку. Ей было двенадцать, и раньше она играла за мальчика-эльфа – родители говорили Энде, что, если играешь девочкой, к тебе липнут всякие извращенцы. Ни одна ученица школы Ады Лавлейс ни за что на свете не взяла бы себе в персонажи девочку. А все аватары женского пола, которых Энда видела в Игре, принадлежали мальчикам. Это было понятно сразу: то ли по гипертрофированным бюстам, то ли по длинным ногам, то ли по крохотным, бесполезным клочкам кожаной «брони» (больше похожей на бикини), в которые все это было упаковано. «Сучья упряжь», как называла ее Энда.
Но в двенадцать лет она встретила Лайзу-Органайзу, аватар которой был хоть и женский, зато с вменяемыми грудями, толково подобранной броней и чертовски хорошим мечом, с которым она явно умела обращаться. Лайза пришла в школу после физкультуры, когда Энда сидела, растирая пострадавшие части тела, презирая всю свою проклятую жизнь от идиотского рассвета до дурацкого заката. Спортивный костюм и сменная обувь лежали на дне сумки, лицо Энды было того пакостного багрового оттенка, который она особенно ненавидела; математика была немногим лучше физры, но по крайней мере на ней Энде не приходилось потеть.
Но вместо математики всех девочек собрали в актовом зале, и Лайза-Органайза вышла на сцену вместе с мисс Кройшанк, директрисой, и миссис Данциг, никчемным школьным психологом.
– Здравствуйте, цыплятки, – сказала Лайза. У нее был австралийский акцент. – Ну разве не прелестны все эти нетерпеливые, чистенькие, повернутые ко мне розовые личики? Вы словно тянущиеся к солнцу цветочки. Это согревает мое грёбаное сердце.
Энда хихикнула – и не она одна. Мисс Кройшанк и миссис Данциг явно не оценили выходки Лайзы, но старались не подавать виду.
– Меня зовут Лайза-Органайза, и я очень крутая, даже не сомневайтесь. – Она коснулась клавиш лэптопа, и экран позади нее загорелся. Это была игра – не та, в которую играла Энда, что-то космическое, с орбитальной станцией на первом плане и звездолетом на втором. – Вот мой аватар.
Вполне приличный бюст, с толком подобранный армор, меч размером с Млечный путь.
– В Игре меня зовут Лизанатрой, Королевой Звездных Путей, президентом клана Фаренгейт.
Фаренгейты участвовали во всех играх. Они были замечательные, смертоносные, клевые, и, насколько Энда знала, ни с одним Фаренгейтом ей еще не довелось пересечься вживую. В ее Игре им принадлежал целый остров. Ух!
На экрана Лизанатра избивала целую армию волосатых, словно вуки, мужиков: в одной руке обычный меч, в другой – световой, рокетджампы, стрэйф, развороты, невероятно трудные попадания, изящные нырки за пауэрапами и никакой пощады врагу.
– ...президентом всего клана. Должность выборная, и выдвинули меня только потому, что я очень хороша в бою. Я чемпион мира сразу в шести играх – и в шутерах, и в стратегиях. Одними армиями я управляла, а другие выкашивала. Мой рекорд – три тысячи пятьсот двадцать два фрага в одной заварушке. В чемпионатах я заработала свыше четырехсот тысяч фунтов стерлингов. Я тренируюсь по четыре-шесть часов каждый день, а в остальное время творю, что хочу. Скажем, выбираюсь в девчачьи школы вроде вашей и открываю вам страшную тайну: быть девчонкой – это что-то! Мы быстрее, умнее, сильнее мальчишек. У нас иное отношение к Игре. Нас всю жизнь уверяли, что играют только ненормальные, что когда мы играем, мы никогда не выбираем женских аваторов, потому что это создает массу проблем. Пришло время кое-что изменить. Лучше меня в этом мире не играет никто, и я девчонка. Я начала играть в десять лет, когда женщин в играх не было вовсе. Мне даже игры отказывались продавать. Сейчас с этим проще, но от многих предрассудков до сих пор не избавились. И мы с вами, цыплятки, намерены дать им бой. Кто из вас играет?
Энда подняла руку – как и половина девочек в зале.
– А кто из вас играет девочками?
Все руки опустились.
– Вот в этом-то и трагедия. Прямо плакать хочется. В играх не протолкнуться от мальчишек с потными подмышками. Пора им уступить место девчонкам! Вот что я вам предлагаю: если будете играть за девочек, получите испытательный срок в Фаренгейте, и если покажете себя – через полгода станете полноправными членами клана.
В жизни Лайза-Органайза была, как и Энда, несколько полновата, но своего веса не стеснялась. Массивная, угловатая, как кирпич, волосы обкромсаны на уровне плеч. Черный джемпер, широкие джинсы, гигантские армейские ботинки со стальными носами – такие можно увидеть во внутриигровых лавках, хотя Энда была уверена, что эти ботинки куплены в настоящем магазине готских товаров в Кэмдене.
Лайза громыхнула ботинками по сцене, раз-два, как два громовых раската.
– Кто со мной, цыплятки? Кто хочет быть девчонкой не только вне Игры?
Энда вскочила. Фаренгейт, собственный остров! Она не сразу заметила, что больше никто не встал. Другие девочки смотрели на нее, перешептываясь и хихикая.
– Все нормально, прелесть моя, – сказал Лайза. – Я ценю энтузиазм. Наплюй на остальных: это просто цветочки, тянущиеся к солнцу. Розовые чистенькие сияющие нетерпеливые личики. Они смотрят на тебя, потому что у тебя хватило ума встать, поняв, какая возможность перед тобой открывается, – и это значит, что когда-нибудь, девочка, ты поведешь за собой женщин и мужчин, и ты будешь крутой. Добро пожаловать в клан Фаренгейт!
Она начала хлопать в ладоши, и другие девочки тоже захлопали, и хотя физиономия Энды была цвета леденца на вывеске кондитерской, гордость и радость переполняли ее, и она улыбалась, пока не заболело лицо.
> Энда,
– сказала ей сержант,
> не хочешь заработать деньжат?
> Деньжат, сержант?
С тех пор как Энду повысили до командира взвода, она получала гораздо больше заданий, но за них платили золотом – о деньгах в Игре, как правило, не говорили.
Сержант – нормальные груди, здоровенный меч, лук, отвратная орочья рожа – нетерпеливо шевельнула аватара.