– Понимаете, блокада, холод, голод… Все в инее, на седьмом этаже обвалилась стена от бомбежки, и рояль стоит в комнате только двумя ножками, третья нависает над грудой обрушившихся обломков. За роялем молодой Шостакович и одним пальцем играет мелодию… Такой сумасшедший макльчик, очки набекрень… Бомбы рвутся, а он одним пальцем что-то тихо наигрывает.
Зильберглейт вдохновился:
– Сейчас я попробую.
Сел за рояль и мощными аккордами наиграл тему Шостаковича. Тут я взорвался:
– Вы не понимаете, он же уже совсем окоченел, он безумен, этот сумасшедший мальчик!
Зильберглейт хлопнул крышкой рояля и завизжал:
– Сами вы сумасшедший мальчик! Играйте сами!
Я был в такой ажитации, что взял и наиграл одним пальцем некую мелодию.
Запишите и сыграйте! В первом акте – одним пальцем на фортепьяно, во втором – ту же мелодию – аккордеон, в третьем – труба, как зов к лучшей жизни.
Надо отдать ему должное, он записал и сыграл все как надо. А единственный спектакль, в котором я был еще и композитором, открыл мне дорогу в Москву.
Марине Баканурской
Марина Баканурская – телеведущая на русскоязычном канале Одесского телевиденья Думская ТВ. Папа у нее еврей, мама – украинка.
Как я стал артистом
В возрасте шестнадцати лет я был зачислен на отделение украiньськоi драмы Харьковского театрального института. Так получилось, что на эту «драму» по конкурсу не прошел ни один украинец. Среди студентов отделения числились трое-четверо русских и пять-шесть евреев. Тогдашний министр культуры Украины Бабийчук был сильно этим недоволен и распорядился набор отменить. Про него ходил анекдот, что Украину за последние несколько десятилетий постигли две трагедии – Бабий Яр и БабийЧук.
Для меня ситуация складывалась совсем не анекдотично: театральное будущее оказалось под угрозой. Вернувшись в Одессу и размышляя, куда податься, случайно наткнулся на объявление: «Одесскому ТЮЗу срочно требуется артист. Размер 48».
У меня был сорок шестой размер, но я смело отправился в ТЮЗ и на служебном входе сообщил, что пришел по объявлению. Меня встретила режиссер Мария Исаевна Каменецкая. Я готовился читать стихотворение или отрывок из прозы, но режиссер со словами «Сейчас проверим» прямиком повела меня в костюмерный цех. На меня стали надевать разные брюки, пиджаки и даже фуражки. Все было велико. Подошли только сапоги и серебряные сандалии, в которых я потом играл инопланетянина в спектакле «Вовка на планете Ялмез». Ялмез – то Земля наоборот.
И на всех этих рубашках-брюках-пиджаках химическим карандашом написано: Коля Губенко. Оказалось, летом во время отпуска артист Коля Губенко, впоследствии народный артист России, режиссер, сценарист и последний министр культуры СССР, уехал в Москву и поступил во ВГИК. А сезон надо было открывать… И не шить же заново костюмы!
Так без всякого образования я стал артистом. Через много-много лет, уже пройдя ГИТИС и «Современник», начал работать по приглашению Юрия Петровича Любимова на Таганке, и как-то рассказал все это Николаю Николаевичу Губенко. Мне показалось, что он слушал с ностальгией. Было чувство, что в тот момент он захотел вернуться в Одесский ТЮЗ и начать все сначала. Тогда я его не понимал. Теперь понимаю.
А.Б. Чубайсу в День энергетика 22 декабря, на тот момент председателю РАЭ ЕЭС
Чубайс в Одессе
Анатолий Борисович Чубайс со своей женой Дуней Смирновой приехали в Одессу. Повели их на Привоз. Идем. Конец мая, начало июня. Фруктовые ряды завалены клубникой. Покупателей почти нет – только продавцы. Дуня прошла вперед, а мы идем вдоль рядов. Чубайс читает все таблички. «Самая экологически чистая клубника». «Самая свежая клубника». «Самая сочная клубника». «Самая крупная клубника». Наконец, на одной табличке написано: «Самая сладкая клубника».
– Пробуйте! – агитирует продавщица. У меня самая сладкая клубника!
Чубайс берет в руки ягоду, протирает ее тщательно, пробует…