— Инк, ну что толку спасать Мису, если совсем скоро мы все взорвемся? — вразумлял он меня, — Нам нужно решить вопрос с коллайдером, и уже потом заняться её спасением.
Как бы в тот момент, я не был не согласен с искусственным, всё же сухая логика говорила, что он прав.
— Что еще она говорила? — вынырнул я из мыслей.
— Что ты слабый…
Я нахмурился.
— Не, не, не, ты не понял. Она имела ввиду, что ты не боишься быть слабым рядом с ней. Она сказала, что чувствует в этом максимальное доверие с твоей стороны.
— Она моя жена, странно, если бы я ей не доверял. Но мне интересно, почему она так откровенничала с тобой?
Сан подошёл ближе и сел в метре от меня, на тот же край крыши.
— Хорошее вино и душевный разговор умеет развязывать языки, тем более женские. В придачу, я священник, а это знаешь ли, сразу плюс сто к доверию.
— Мне казалось, что священникам нельзя пить.
— а я и не пил, — хмыкнул он, — просто пытался понять от твоей жены, что ты за человек.
— Понял?
— отчасти. По крайней мере, я так думал. Пока мне не сказали, что ты сделал сегодня утром.
Почувствовал легкое раздражение.
— если бы я этого не сделал, ты бы там и сдох.
— Ценность моей жизни сравнима с двадцатью другими?
— вопрос ребёнка.
— как забавно это слышать от того, кто в два раза младше тебя.
Я наконец отвлёкся от созерцания города.
— Какую же старческую мысль ты хочешь до меня донести? — сказать, что голос был наполнен ядом, ничего не сказать.
Я спас его, а он мне тут нотации читать собрался.
— тебе не победить, сражаясь их же оружием, — сказал он, смотря мне в глаза, — Миса рассказала мне про тебя многое, чтобы я понял, что ты за человек. Рассказала, как ты спасал тех, кто хотел продать тебя в рабство. Как хотел спасти друзей ценой своей жизни и даже не задумывался в тот момент о себе. Ты делал это всё потому, что ты такой. Ты безумно силён и безумно честен до такой степени, что даже наивен. Но всё это не укладывается в тот поступок, что ты совершил сегодня. Двадцать человек! — сделал он акцент разведя руки в стороны, — И ладно бы это был бой, в котором твои противники отбивались и угрожали тебе. Но нет, я видел, мне показали видео. Ты резал их как скот, как настоящий мясник. Что же успело такого случиться с тобой, что ты так кардинально поменял свои ориентиры о добре и зле?
Я смотрел на него, а перед глазами так и стояла та картина. Даже тот факт, что в тот момент я включил «невосприимчивость» и эмоции были недоступны мне, не отменяет того, что возможно эта картина запомнится мне на всю жизнь.
— Что поменяло? — наконец отвис я, — Да понимание того, что если продолжу вести себя как полный кретин, все кто мне дорог, погибнут из-за того, что я не смог кого-то там убить!
Сан покачал головой.
— Послушай меня, сынок. Ты наверное слышал поговорку, добро всегда побеждает зло.
Я было попытался перебить мужчину. Ещё этого бреда мне не хватало. Но он тут же ударил меня в кадык. Движение было настолько быстрым и отточенным, что я не успел отреагировать. Пока откашливался, успел вспомнить, что передо мной стоит не какой-то там обычный священник, уверен, в жизни до церкви, этот человек убивал. Фурантская доля, она такая. Попутно попытался понять, почему чувство опасности даже не шелохнулось. Но когда поднял взгляд, тут же понял, почему. На меня смотрела пара отеческих глаз. Которые ну никак не хотели мне зла. А этот удар был сравним с нравоучением от бати. Причём, сам отец искренне считал, что это пойдёт мне только на пользу. Интересное наблюдение, значит предчувствие работает не на моих болевых ощущениях, а на намерениях нападающих? Хреновенькая новость. А если кто-то решит меня упокоить, думая, что так для меня будет лучше?
— Дослушай до конца, пожалуйста, — похлопал он меня по спине, когда я наконец смог дышать без хрипа, — Добро всегда побеждает зло. Но к сожалению, с этой поговоркой не всё так. В большинстве случаев Добром становится тот, кто сильнее. Кто сильнее, тот и добрый.
Я слегка приохренел от такой игры слов.
— По факту, чаще всего сражаются два зла за право быть добром. И в итоге, побеждает наибольшее зло.
— И что добра в мире не существует? — всё ещё просипел я, не понимая к чему он клонит.
— Существует, Слава Богу. И оно действительно всегда сильнее зла. Но немногие выбирают этот путь. Уж слишком он не выгоден для идущего по нему. На нём всегда нужно чем жертвовать, причём не ради себя, а ради других, чаще всего вообще неизвестных тебе людей. Так что этот путь тяжёл, хоть и приводит всегда к победе. Но никто не сможет пройти его в одиночку, для этого нужна семья. Готовая жертвовать многим, иногда слишком многим, чтобы не дать тебе сбиться с этого пути.