Спустя наверное месяц, точно сказать сложно, ко мне пришла Антис.
— Ещё не сдох? — попыталась она задеть меня.
— Нет.
— Странно, а по виду самый настоящий дохляк.
— Наверно.
Секунда, а она на меня смотрит злым взглядом, а потом.
— (нецензурно) (нецензурно) (нецензурно)!… — с целую минуту бабуля меня материла на чём свет стоит.
Будь тут Артифик, точно бы удивился некоторым словесным конструкциям. Думаю, даже некоторые командиры границы позавидовали бы её красноречию. Но я проигнорировал всё ею сказанное. Лишь смотрел на её раскрасневшееся лицо скучающим взглядом.
— Ничего? — спросила она после небольшой паузы.
— Ничего.
— Хорошо, иди за мной.
Я пошёл. Да не хотелось, но и спорить не хотелось. Ничего не хотелось.
Шли мы недолго. Даже из здания не выходили. Пришли в местный актовый зал или что-то на его подобие. Рассмотреть не смог, так как мы зашли сзади, сразу на сцену, которая была прикрыта шторами. Так что зрительные ряды я не видел. Но по местной тишине могу сказать, что тут никого нет.
— Видишь?
Мы подошли к небольшому столику, прямо по центру сцены, на нём лежала железная пластина. Этот металл я узнал сразу.
— Вижу.
— Воздействуй на него телекинезом.
— Невозможно.
— Да (нецензурно)! Я тебя разве спрашивала?! Воздействуй! Я обещала тебя научить владеть твоим даром на новом уровне! Я выполню обещание. Считай это обучением.
— Мне не нужно обучение.
Мгновение и я получаю сильнейшую затрещину. Так что даже падаю. Боли, само собой нет, так что просто встаю и продолжаю смотреть на бабулю.
— Воздействуй!
— Нет, — безэмоционально говорю я.
Снова удар, но в этот раз в скулу. Так продолжалось минут тридцать. Пока моё лицо не превратилось в месиво. Впрочем, моя интонация не поменялась ни на грамм.
— Значит физически тебя стимулировать не выйдет, — задумчиво сказала Антис, смотря на мою рожу в крови.
— Наверное.
— Чего ты хочешь?
— Ничего.
— Врешь, — прищурилась она, — Ты ведь хочешь жить?
— Нет.
— Ха! Значит ты хочешь умереть! — подумала она, что подловила меня.
— Нет, — прервал я её торжество.
С пару секунд она смотрела на меня, пытаясь видимо понять, насколько я честен.
— Значит твоё существование бессмысленно!
— Наверно.
«Хочет меня задеть», — на фоне подумал я.
— Почему ты не хочешь воздействовать на эту плашку?
— Просто не хочу. Неинтересно.
— Почему ты вот уже полтора месяца занимаешься одним и тем же? Зачем ты каждый день бегаешь и занимаешься в спорт зале?
— просто… — было хотел снова сказать я, но меня перебили.
— Нет! Я знаю, что тут как раз всё непросто. Тут есть причина. Инк, услышишь меня. Я знаю, что за этой стеной безразличия, где-то есть ты, тот прежний парень. Ради всех своих друзей, ответь на один этот вопрос честно.
Я пару секунд смотрел на неё. Отвечать не хотелось. Но ладно, может хоть так отстанет. При виде её мне сложнее контролировать свои мысли, так и норовят свернуть к запретной теме.
— Ничего не делать больно. Не хочу чувствовать боль.
Глаза старухи победно расширились.
— Ты хочешь не чувствовать боль!
Я на секунду подвис от этой игры слов, но потом всё же кивнул.
— Я научу тебя никогда не чувствовать её, — как добрая Бабушка сказала она, — Но для этого тебе нужно послушаться меня. Воздействуй на металл.
— Это невозможно.
— да (нецензурно)… — но она быстро взяла в себя в руки, так что образ доброй бабушки быстро вернулся, — Просто сделай. Подай в металл всю энергию, что у тебя есть.
— хорошо.
Подошёл к столику и вылил на него всё, что было. Ничего не произошло.
— Всё? — удивилась Антис.
— Да. Ещё только через время.
— Хорошо.
Тут шторы, закрывавшие зал от нас, отъехали и я увидел, что весь зал заполнен людьми. Знакомых лиц я не увидел.
— Тебе нужно прожить эту боль, — сказала Антис, а я почувствовал, как мои руки обзавелись телекинетический наручниками.
— Слишком больно было в прошлый раз, чтобы пробовать снова. — сказал я, чувствуя, что внутри начинает разгораться огонь, причиняющий мне боль, — Да и не выйдет ничего. Я просто отключаюсь.