Пауза.
— Да-да, конечно пройдёт.
Впрочем, уверенности в голосе не было никакой.
Так прошло ещё несколько недель. В одну из ночей которых, случился интересный эпизод.
Арт проснулся. По внутренним часам была глухая ночь, ещё спать и спать. Но пробудился он неспроста. Тихий голос в комнате потревожил его. Арт не открывая глаз прислушался.
— Ты ведь помнишь меня? — спрашивал Фортэм.
— Помню, — отвечал безэмоциональный голос.
— Тогда почему ты такой? — в голосе слышался надрыв и отчаяние.
Друг, соратник и нынешний мэр пришёл достучаться до Инка. Пробить эту оболочку безразличия. Фортэму тоже иногда казалось, что эта оболочка и правда имеет место быть.
— Не знаю, — ответил Инк.
— Ты помнишь… — пауза. — свою жену?
Опасно. Но видимо Фор совсем отчаялся, пытаясь вывести друга на эмоции.
— Помню.
Снова тишина. И лишь за окном больничной палаты раздаётся шум ночного города.
— Что с ней стало? — снова спрашивает Фор.
— Её убили.
Даже Арта пробрало от этого спокойного тона.
— Кто? — ошарашено спрашивает мэр.
— Ты.
Всю комнату заполнило это звенящее «ты». Через пару десятков минут полной тишины раздались пошаркивание ткани, а после дверь тихо открылась и Фор ушёл. Наутро Арт пересказал это Сисиль. Та даже отбросила свою саркастичную маску.
— Интересно. Значит это подсознание.
— объясни.
— Это и правда Инк, — посмотрела она на парня, сидящего на кровати и смотрящего перед собой, — но это та его часть, которая в повседневной жизни обычно участвует не сильно активно. Подсознание. Именно с ним мы сейчас общаемся.
— это плохо?
— Я-я не знаю.
Этой же ночью Артифик не спал. Мысли так и плодились как бешеные кролики в разгар весны.
— Инк…
Тишина.
— Инк, — уже громче. — Инк!
— да?
— Ты не спишь?
— Уже нет.
— Ты помнишь свою жизнь?
— Помню.
Всю эту ночь Арт спрашивал и Инк отвечал. Двоичный узнал всё. Мироустройство его родной планеты. Про то, что у него и правда есть брат, где-то там в миллионах парсеков отсюда. О том, что у него, как у нормального человека, есть родители. О том, что даже там живет какая-то девушка, которая ему нравилось до Мисы. Инк ничего не скрывал, рассказывая всё без колебаний.
— Ты жалеешь, что начал «играть»? — Арт задал этот вопрос, даже не надеясь что-то услышать. Ведь «жалеть» — это значит хотеть изменить. Но вместо классического ответа, в комнате повисла тишина.
«Да ладно!»
Но нет. Всё же Инк остался верен себе.
— Я не знаю.
Впрочем, Арт сделал пометку у себя в голове об этой паузе. Пусть немного, но его друг возвращается обратно.
Фортэм больше не заходил. Зато объявились новые персонажи. Первой была Кэнди. Она, как и её парень, пришла ночью. Возможно так посетили хотят скрыть факт своего появления, а также поговорить наедине. Всё же Арт днём находится в палате. А так он вроде спит и можно пообщаться. Двоичного снова разбудил голос.
— …Он переживает, — пауза, — Знаю, что он бы не хотел, чтобы я это говорила, но…
Артифик превратился вслух.
— Он плакал ночью после того, как приходил к тебе. Зачем ты с ним так? — Арт понял, про кого говорит Кэнди, — Он ведь не меньше тебя переживал смерть Мисы, ты лучше меня знаешь, что она была ему не безразлична. А ты сказал ему что он…
Девушка заплакала. Арт продолжал лежать недвижимо, чувствуя неловкость из-за того, что стал невольным свидетелем этой сцены.
— Не вини его, — чуть успокоилась она, — Хорошо?
— Хорошо.
Девушка мэра приняла этот ответ как данность. Арт же слегка офигел. По логике, он не должен был ответит так.
«Восстановление продолжается!» — понял он.
Следующим посетителем был… Арт точно не мог подумать, что это будет он.
Глава 10
Следующим посетителем был… Арт точно не мог подумать, что это будет он.
— Здравствуйте Господин.
В этот раз Артифику повезло проснуться к началу беседы. В палате сидел Хаби.
— Я принёс вам фруктов, — прошептал он, ставя шуршащий пакет на пол, — Смешно сказать, но когда покупал их понял, что ещё слишком мало зарабатываю, а так же то, что никогда их не пробовал. Ты не против, если я съем один апельсин?
— Нет.
И снова ответ. Который можно интерпретировать как волеизъявление.
Семь минут в комнате стояла тишина, периодически нарушавшаяся приглушённым чавканьем.
— У тебя был ребёнок, — спокойно сказал Хаби.
Артифика чуть Кондратий не хватил. Чего (нецензурно)!?
— Фортэм об этом не знает, только я и Флом. Старик мне сказал, что это должно остаться тайной. Но… — пауза. Слышится неровное дыхание парня. Инк же спокоен, как скала, — Но я не могу. Не могу просить прощения, когда ты не знаешь всей правды. Надеюсь, ты сможешь меня простить, — пауза, — Я знаю про разговор с Фортэмом. Он сказал, что ты отвечаешь слишком честно. Ответь и мне так. Кто я?