Занятно, — протянул я, стараясь ничем не выдать дрожь в голосе.
Моя самоуверенность чуть не сыграла со мной злую шутку. Я наблюдал, с каким упоением арахнид грызет деревянный столб, представляя вместо него мою шею, и проклинал свою глупость. Говорил же себе: не недооценивай противника — это может плохо кончиться.
Быстро оглянувшись, я проверил, не пострадал ли кто-то из собравшейся сзади толпы. На первый взгляд погибших не наблюдалось. Я шумно выдохнул и в облегчении схватился за сердце. Мне повезло. Теперь не придется объясняться с учителем и выслушивать очередную лекцию о том, что я не способен защитить горожан от самого банального паука.
Забери меня Единый, что вообще произошло? Да, я проспал практически всю лекцию учителя — тут не поспоришь, но всему есть предел. Сначала — огнеупорная шкура, затем — скорость и выносливость, которой позавидовали бы и более опасные твари, и это при неслабом ранении, а теперь — звуковая атака? Что дальше, паук отрастит крылья, помашет мне последней лапкой и улетит восвояси?
Я не собирался это выяснять. Пора заканчивать представление.
Во второй раз за сегодня я занес кинжал прямо над головой твари и резко опустил, вбивая лезвие в глаз существа и проталкивая его дальше в мозг. С предсмертным визгом арахнид упал на мостовую и задергался в конвульсиях. Я хорошенько вытер клинок, убрал его в короткие ножны на поясе и направился к ближайшему стражнику в приглаженной черно-синей униформе. Тот сумел прорваться через толпу и уже вовсю распихивал людей древком копья, стремясь обеспечить порядок у места происшествия.
— Послушник Серого Ордена Роалд, — представился я, одновременно показывая перстень с вороном — доказательство моей принадлежности к Ордену, — Арахнид, — я указал рукой на остатки существа, — Сжечь, пепел закопать.
Стражник презрительно на меня глянул, ненадолго ушел в себя, а затем коротко кивнул. О чем он думал, было вполне очевидно. Формально я не имел никакого права им командовать, но значительная часть Серого Ордена так или иначе контактировала со Стражей на регулярной основе, либо оседая в ней в качестве ищеек, либо оказывая консультационные услуги, как, например, мы с учителем. Ссориться со мной ему было просто не с руки.
Достав из кармана побитый серый свисток, стражник протер его грязной тряпкой, которую он гордо именовал плащом, и подул, подзывая своих коллег, чтобы вместе с ними избавиться от тела. Согласно протоколу, дальше ему следовало поставить оцепление, утихомирить толпу и написать отчет — обычные прелести жизни в столице просвещённого государства.
Все это меня уже мало интересовало. Я буквально валился с ног от усталости. Неудивительно, после бессонной-то ночи, забегов по подземелью и полученной нервотрепки. Я быстро ответил на пару дежурных вопросов, и стражник, увидев мое состояние, смилостивился и отпустил меня, бросив напоследок, что еще со мной свяжется. Ага, как же.
Выбрав ближайшую приличную таверну — самой близкой из них был «Пожилой Гусь» Геллы, но мне претило там появляться — я оплатил комнату на день, закрыл за собой дверь на ключ, завалил ее шкафом — в Нижнем Городе по-другому нельзя — и повалился на кровать. Снились мне летающие арахниды, которые милым голоском Виоллы О’Рин отчитывали меня за неправильное использование половника. Боже, ну и чушь.
Невероятно, насколько полдня сна могут повлиять на человека. Продрав глаза, я покинул это гостеприимное место — меня пытались обворовать всего пару раз, роскошь для Нижнего Города — и медленным шагом отправился в Западный квартал, где и располагалась усадьба Учителя.
Дело понемногу клонилось к вечеру. В одной из аллей неподалеку я заметил, как парочка верзил распластали на бочонке рыжеволосую симпатяжку, судя по одежде жертвы, из трактира напротив. Один из мордоворотов заметил меня и жирным пальцем указал на татуировку на плече. Распятая туша. Символ банды. Мне явно предлагали двигаться дальше.
Впрочем, я и не собирался мешать парням развлекаться. Не обращая внимания на умоляющие крики девушки, я, насвистывая грустный мотивчик, направился дальше. Так устроен мир. Сильные пожирают слабых. Избито, я знаю, но все равно правда. Вмешиваться в это — не мое дело.
Примерно на середине моста через Отру, реку, что разделяла Верхний и Нижний Город, мне пришла в голову интересная мысль: «Знал ли Учитель о голосовых особенностях арахнида?»