Дверь комнаты скрипнула, Канарейка обернулась. На пороге застыл высокий плечистый мужчина в богато украшенном расшитом кунтуше. Одну руку он в царственном жесте держал на эфесе искусно выкованной сабли, а вторую – на поясе. Строгое и спокойное лицо мужчины было испещрено шрамами, холодные зелёные глаза без интереса смотрели на эльфку. Взгляд был тяжёлым, ложился на плечи Канарейки десятифунтовым грузом. Сзади в коридоре мельтешил один из вчерашних собутыльников, пытаясь выглянуть из-за плеча утреннего гостя.
– Недурная у тебя сабля, – наконец прервала затянувшуюся тишину Канарейка.
– Так ты, – без вопросительной интонации тихим хрипловатым голосом начал мужчина.
– Певица, – хищно улыбнулась эльфка. – Меня называют Канарейкой.
Она ждала, что мужчина представится в ответ, но тот равнодушно кивнул и развернулся в коридор. Там послышалась какая-то возня, громкое топанье и низкий женский голос:
– Ведьмак пришёл.
– Проводите его в мой кабинет, – атаман повернулся к Канарейке. – А ты иди к ребятам. Думаю, они соскучились по тебе.
На лестнице Канарейка разминулась с хмурым беловолосым мужчиной в некогда белой, испачканной кровью рубашке. Эльфка вспомнила, что он тоже вчера сидел в «Семи котах», терзал медицинской иглой рваную куртку.
Канарейка и раньше встречала ведьмаков, одного ей даже как-то заказали. Заказчик был настойчив и влиятелен, эльфке тогда пришлось исчезнуть из Оксенфурта где-то на год: она была реалисткой и прекрасно понимала, что мутант, заточенный на убийство виверн, волколаков и высших вампиров, ей не по зубам.
Ведьмак коротко кивнул Канарейке, словно бы они были знакомцами, и продолжил разговор с одним из «кабанов»:
– Так ведь ему нужен тот, кто может убить бестию.
«Кабан» обернулся, посмотрел в спину спускающейся эльфке и сказал:
– Совсем не обязательно это будешь ты.
Ольгерд фон Эверек произвёл на ведьмака неоднозначное впечатление. Атаман был эксцентричен от скуки, властен и надменен. Такие как он вызывали у Геральта тоску и воспоминания о чародейских сборищах, где всякий норовил подлить в общий чан с пуншем свою порцию яда.
Ольгерд, похоже, заметил это.
– Почему бы нам не спуститься к ребятам? – предложил он.
Канарейка сидела, подобрав под себя одну ногу, на бочке в углу комнаты. Девушка была бы красива, если бы не розовые нитки шрамов, покрывающие лицо и руки. Возле эльфки вился «кабан», что-то ей рассказывал, демонстрировал татуировки на голом торсе и руках. Канарейка же не смотрела на него, даже не слушала, всё её внимание было приковано к атаману и ведьмаку, спускающихся по лестнице.
– А эту я набил, когда выздоровел от «катрионы». Милая, много ты знаешь тех, кто выздоровел от «катрионы»? – не унимался Кабан.
– Нет, только тебя, милый, – иронично улыбнулась Канарейка.
Атаман и ведьмак вели негромкий разговор. Ольгерд полулежал на скамье, тянул слова и не спешил переходить к подробностям заказа. Ведьмак медленно закипал.
Дочь настоящего хозяина поместья была у «кабанов» на правах кухарки. Она принесла Ольгерду кружку эля, атаман кивком поблагодарил её. «Кабан», сидевший на полу рядом с фон Эвереком, потянул свою грязную грубую руку, чтобы помять зад кухарки, но его остановил быстрый и холодный металлический всполох, оцарапавший ему руку. «Кабаны», Ольгерд и Геральт увидели сначала тонкую струйку крови, потёкшую из ладони незадачливого ухажёра, и только потом уже метательный нож, засевший в деревянной стене по самую рукоять. Кухарка со вскриком отпрянула, чуть не свернув эль на атамана, тихо потрусила на кухню.
– Чё за хуйня?! – вскрикнул раненый «кабан», глядя на руку. Порез был несерьёзный, но неприятный.
Геральт посмотрел в сторону, откуда прилетел нож, непроизвольно занося руку к мечу за спиной.
– Спокойно, ведьмак, – с усмешкой произнесла Канарейка, спрыгивая с бочки. – Я не люблю насилие.
Ольгерд фон Эверек почти одобрительно хмыкнул, в его глазах на миг загорелись огоньки.
– Как раз хотел его одёрнуть. Ты меня опередила. Довольно красноречиво.
– И красиво, – негромко добавил ведьмак. Жест показался ему картинным и чрезмерно размашистым, но такое рукоблуд уж точно запомнит.
А этот самый рукоблуд зло посмотрел на эльфку, вскочил с пола и сорвал с пояса саблю.
– Перережу, блядь, твою тонкую шейку, и не посмотрю, что тощая! – зычно заорал он. Канарейка оскалилась, медленно достала из-за пояса кинжал.
– Достаточно, Фредерик. – Ольгерд произнёс это негромко, но разъярённый Кабан тут же вернул саблю на пояс и, зло пнув дверь, вышел на улицу.
Канарейка встретилась с Ольгредом взглядом. Несколько секунд мужчина пристально смотрел на неё, потом обратился к ведьмаку:
– Обговорим детали заказа.
Ведьмак отпустил меч, помотал головой.
– Мне нужны деньги вперёд.
– Тебе нужен доспех, а не деньги. Часто охотишься на чудищ в ночнушке?
Во время разговора с Геральтом Ольгерд украдкой наблюдал за эльфкой, теперь уже в одиночестве сидевшей на бочке. Она смотрела на «кабанов» словно через пелену, явно задумавшись о чём-то своём. Ведьмак видел, что внимание атамана приковано совсем не к разговору, выторговал у него пятьсот крон и собрался уходить. Ольгерд на удивление тепло с ним попрощался.
– Зачем ты здесь? – холодно спросил атаман.
Канарейка вскинула бровь, но всё же решила ответить честно:
– Не знаю.
Ольгред протянул эльфке лёгкий стёганый гамбезон и сказал:
– Отдай это Геральту и иди с ним. Подхватишь, если что.
Канарейка взяла гамбезон, серьёзно произнесла:
– Я певица, а не ведьмачка.
Девушка игриво отсалютовала, схватила с бочки свой плащ и вещевой мешок, хлопнула входной дверью.
Если бы Ольгерд что-нибудь чувствовал, он бы улыбнулся или даже рассмеялся. Пока что в голову приходила только одна мысль: у Канарейки был на него заказ. Она хотела втереться в доверие, используя как оружие то, что он знает, чем она занимается. Нет, Ольгерд фон Эверек не рассмеялся – он бы захохотал. Эльфке, очевидно, не сказали, что её цель бессмертна. Но Ольгерд не мог захохотать, он только вымученно и как-то жутко улыбнулся, снова повергнув в ужас кухарку, подливающую ему эль.
– Эй, ведьмак!
Геральт остановился. Он почему-то ждал, что она выйдет за ним. Эльфка в длинном плаще и капюшоне, бросающем на лицо тень, протянула ведьмаку гамбезон.
– Подарок от атамана.
– Спасибо.
Геральт надел доспех, плотно зашнуровал и защёлкнул все застёжки. Наконец-то он почувствовал себя защищённым.
– Я пойду с тобой в каналы, – сказала Канарейка, отвязывая от забора гнедую кобылу.
Ведьмак понимал, что сопротивляться этой персоне бесполезно, да и скорее всего, её послал сам Ольгерд.
– Есть два условия.
Геральт запрыгнул на Плотву. Та протяжно заржала, недовольная окончанием отдыха: ночью ведьмак почти загнал её, когда добирался до усадьбы.
– Первое: держаться от чудовища как можно дальше.
Канарейка хмыкнула.
– Второе: в меня ножами не кидаться.
Комментарий к II. Заказчик
Знакомьтесь, героиня.
Все тапки соберу и пойду торговать ими на Опрашку.
========== III. Каналы ==========
Бабы и есть бабы: каждая хочет себе принца,
лишь бы за ним пришлось брести по колено в говне.
Ольгерд фон Эверек
– Я тебе не доверяю, – негромко сказал Геральт. Его голос отразился от стен, прошёлся эхом по коридору. Здесь было сыро, несло плесенью и тошнотворно сладкой гнилью. Оксенфуртские каналы определённо не были приятным местом для прогулок.
– Но всё равно не пропустишь вперёд? – ехидно спросила Канарейка.
Геральт замер у поворота, жестом приказал эльфке остановиться. Медленно выглянул за угол. Канарейка опустила капюшон.