– Пусти, дурак! Я не хочу туда! Я не пойду туда!
У окна Лазарь сбросил её на ноги.
– Почему? Назови хотя бы одну причину, достойную причину, и, клянусь, я оставлю тебя в покое и уйду.
Воинственное настроение вдруг испарилось, она обмякла и потускнела.
– Джуда, – едва слышно выдохнула она. – Если бы мы не пошли к этому проклятому лагерю... Не надо было идти в лагерь, Лазарь! Надо было остаться дома!
«О, господи» – охнула Дара. – «Вот дурёха».
Вот так. Она всё копалась и копалась в куче дерьма, засунув руки по самый локоть, вместо того чтобы просто потереть подошвой об асфальтовую дорожку.
– Я тебе кое-что расскажу, – Лазарь взял её за плечи. – Дослушаешь, и я избавлю тебя от своего присутствия, если захочешь. Обещаю.
Она промолчала, раздражённо раздувая ноздри, и Лазарь расценил это, как знак согласия.
7
– Как-то в детстве я сорвался с крыши и сломал себе обе ноги, – начал он. – Это случилось в деревне у бабки. Каждый приезд туда, в выходные или на каникулы, превращался для меня... в мини-праздник, что ли. Конечно, бабка с меня пылинки сдувала. Баловала, как могла, закармливала на убой сдобой, и всё спускала с рук. А я, как настоящий внук, пользовался этим на всю катушку. Особенно мне нравилось, когда вольная жизнь и творожные ватрушки соединялись воедино на крыше бабкиного домика. Довольно опасное хобби для сопляка вроде меня, но бабка закрывала глаза и на это.
Лазарь усмехнулся своим мыслям и снова сосредоточился на рассказе.
– Крыша была что надо: двухскатная, в обветшалой выгоревшей черепице. А печная труба – ты что! – он ностальгически закатил глаза. – Вообще любимое место. Тёплая, плоская – привалишься к ней спиной, и ты на вершине блаженства. Верхолаз – так меня называла бабка.
Сокрушительный удар в дверь заставил Лазаря прерваться. Он мотнул головой в сторону прихожей и продолжил чуть быстрее:
– Не знаю, что меня дёрнуло в тот день испытать себя на смелость. Может, солнце напекло – денёк выдался жаркий, как в аду. Как бы то ни было, мне приспичило сделать то, чего я раньше делать никогда не решался, но всегда хотел попробовать. Я встал на конёк крыши, развёл в стороны руки и пошёл вперёд на манер эквилибриста. У меня получалось – я делал шаг за шагом, балансируя руками для равновесия. В ногах появилась твёрдость, которой они не знали даже на земле, страх улетучился. Тёплый ветер подгонял, задувал под майку, ерошил волосы, но идти не мешал. Трудно описать чувство, которое переполняло меня в тот момент. Чёрт его знает... наверное, мне было хорошо...
«Ты был счастлив, бревно неотёсанное!» – подсказала Дара.
– Я наступил на что-то, – Лазарь нахмурился. – Кусок сухого мха или что-то. Ступня заскользила, меня потащило вниз по скату... я сверзился на землю с пятиметровой высоты прямо на ноги. Особой боли не почувствовал, но сразу понял: с ногами что-то не так. Караул поднялся! Приехали предки, отвезли в город. В травмпункте сказали, что у меня какие-то трещины в голенях и запеленали ноги в гипс. Крышу, конечно же, сразу запретили. Мать велела убрать лестницу подальше, бабка плакала и повторяла, что дорога мне туда теперь заказана. В тот момент я ненавидел их обеих.
«Тик-так, так-так», – напомнила Дара.
– Пока я болел, мать срезала сотню моих попыток вернуть крышу обратно. Ещё сотня вертелась у меня голове. Когда я поправился, и меня, впервые после несчастного случая, снова привезли к бабушке, я уже знал, что делать. На следующее утро, пока все спали, в одной пижаме и босиком, я выволок с заднего двора лестницу и взобрался на крышу. Прошёлся до трубы, потрогал тёплый кирпич, постоял немного. Потом сполз на край крыши и спрыгнул вниз.
– Спрыгнул? – не удержала любопытства Яники. Несмотря на упрямство, история захватила её. – Зачем?
– Ну как, – усмехнулся Лазарь, – хотел доказать этим тупицам, что прошлый раз был нелепой случайностью и моя крыша безопасна. Иначе они никогда бы не поверили.
– И что, мама вернула тебе крышу?
Лазарь покачал головой:
– Нет, не вернула.
– Почему?
– Потому что я снова неудачно приземлился, и старые трещины в голенях раскрылись. Но знаешь, что?
Яника с усилием, будто у неё затекла шея, повела головой слева направо.
– Оно того стоило. Такова была цена надежды, которая поддерживала меня, пока ноги заживали в первый раз. Отголоски этой надежды помогли выжить и во второй. Сейчас ты на краю крыши, – Лазарь снял руки с её плеч и распахнул настежь окно. То самое, через которое совсем недавно от неё сбежал Джуда. – Прыгать или нет – решать тебе.