— Черт, может, я наконец нашел подходящий для себя вид спорта? Итак, каждый вслепую выбирает нож, затем мы включаем таймер, потому что все мы уже привыкли к таймерам. На сколько мы договоримся? По десять секунд каждый?
— Это не выход. — Мэгги качает головой. — Так нельзя. — Она смотрит на Линду, ожидая, что та вмешается. Линда выдерживает ее взгляд. Откуда-то внутренний голос спрашивает, когда она собирается вмешаться и положить этому конец, ведь все катится в тартарары, но она лишь заталкивает его поглубже.
В любом случае, Бретт не должен зайти дальше. Гамбит разыграется без кровопролития.
— Подождите! Мне… мне кажется, я знаю, что вы хотите.
Игроки молча обмениваются взглядами, в которых одновременно читаются облегчение, удивление и страх.
— Правда знаешь? — спрашивает Мэгги.
— К-кладовка в кухне. Надо потянуть за нижнюю полку, посильнее, и задняя стенка отойдет. Там сейф. Код 8008. Игра внутри.
— Она в сейфе? — медленно спрашивает Бретт. — Игра?
— Богом клянусь… Вы можете проиграть ее… на проекторе. Если вы этого хотите. Только отпустите меня… пожалуйста… Я не могу дышать с этой хренью на голове.
Линда не двигается. Она пока не намерена его отпускать.
— Этот сейф. Он же не из тех, что при неправильном коде предупреждает полицию?
— Боже… хотел бы я, чтобы это было так.
Она смотрит на него мгновение, размышляя, доверять ему или нет, а затем поворачивается к Мэгги и Саре:
— Одна из вас может принести хоть какую-то пользу. Идите и посмотрите.
В ответ получает недовольные взгляды, но Мэгги все же поднимается и идет в кладовку. Бретт следует за ней, по пути небрежно засовывая нож в карман пальто. Линда бросает взгляд на блок на полу с пятью разными рукоятями, торчащими из него, как в старой игре «Пират в бочке», которую так любила Алисса, когда была маленькой.
Из кладовки раздаются звуки падающих предметов и катящихся банок. Линда вспоминает ограбление в «Экспресс-еда и вино», в местном магазинчике в Лутоне.
— Ну же, — хрипит Бенишек. — Отпустите меня… Вы не понимаете… Я болен… Я умираю, черт бы вас побрал!
Сара с отчаянием смотрит на Линду. Линда качает головой. На кухне пять раз что-то пищит, затем следует щелчок.
Время почти пришло, чувствует Линда, и чувство это — смесь облегчения и страха. Это все равно что после изнурительного путешествия наконец-то добраться до пуховой перины, зная, что сон принесет немыслимые кошмары.
Она присоединяется к Бретту с Мэгги в кладовой. Сара следует за ней. Все четверо заглядывают в сейф высотой с рост Линды.
Молчание нарушает голос Сары, едва различимый писк:
— Что это?
В сейфе на самом верху лежит сумка, набитая деньгами.
— Никаких денег, — ворчит Линда и отбрасывает сумку в сторону, так что купюры рассыпаются по полу кухни.
Остальное пространство сейфа заполнено десятками или сотнями видеокассет, DVD-дисков, карт памяти. Простые черные обложки и надписи на корешках серебряной ручкой.
Бретт то ли жалобно скулит, то ли стонет протяжно и медленно тянется к сейфу, дрожащими руками вытягивая из стопки прямоугольник из гладкого черного пластика. Он меньше, чем коробки с DVD, и из него отходит черный провод, на конце которого разъем USB.
— Внешний жесткий диск, — объявляет он, держа его так, чтобы все смогли прочесть надпись на нем:
«ИГРА»
— Включи его, — потрясенно шепчет Сара. — Это нам велели сделать с самого первого сообщения. Чтобы спасти их, вы должны сыграть в игру.
— Проектор, — кивает Линда. — Можешь заставить его работать?
Бретт кивает, уходя вместе с Сарой, но Мэгги остается стоять. Она протягивает руку к стопке и берет один диск DVD. А затем, вцепившись обеими руками, просто смотрит на него, как будто это недостающий кусочек пазла, который она не хотела видеть собранным.
Линда заглядывает ей через плечо и читает серебристую надпись на корешке: КАРЕН, МН.
И дата — больше девяти лет назад.
— Что это? — спрашивает Линда.
— Ничего, — отвечает Мэгги, но, развернувшись, сует диск в передний карман толстовки.
Она явно лжет.
58
Первый игрок
— Думаешь, я могла бы стать моделью?
Мэгги вернулась на переднее пассажирское сиденье и опустила козырек. Она посмотрела на себя в зеркало и убрала с мокрого лба светлые локоны. Щеки у нее порозовели, что очень ей шло. К самому сексу она была равнодушна, но румянец этот ей всегда нравился. Не исключено, что именно так и изобрели румяна.