Халид растекся по другую сторону огромного резного стола. Он грузный, весом под двести килограмм, и бисеринки не по сезону выступившего пота скатываются по его бороде, пока он изучает оба телефона Ноя. В течение нескольких мучительных минут он не произносит ни слова.
Ной тоже сел, но его черные ботинки выбивают беспорядочную дробь, и ему приходится упереться руками в колени, чтобы прижать ноги к полу. Он физически ощущает, как время тает, и каждая проходящая секунда кажется ему еще одним упущенным шансом. Ему надо бы броситься на поиски, вместо этого он торчит здесь внизу, в здании, которое презирает, ожидая, когда его старый знакомый, его периодический работодатель, примет решение.
Ной скрашивает ожидание, разглядывая обстановку, его взгляд скользит от гигантского неприступного сейфа к главному украшению комнаты — АК-47, старому советскому оружию, висящему на стене.
— Он настоящий, — говорит Халид. — «Калашников». Помнишь, как я мечтал о таком, когда мы были маленькими?
— Да, — отвечает Ной, без особого интереса вспоминая, что когда они были маленькими — Халид был лет на десять старше него, но всегда околачивался поблизости. Они много о чем мечтали.
— Он побывал на Балканских войнах в девяностых, — продолжает Халид. — Каких историй он мог бы порассказать!
— Да, — повторяет Ной, рассматривая оружие с каким-то неясным отвращением. Ему вспоминаются теракты в Париже и та жуткая ночь в Bataclan; его город в трауре и последовавшие месяцы обострившихся предубеждений; для человека его происхождения внезапно оказалось трудно найти работу. Разве не это положило начало еще одному криминальному этапу в его жизни? Так и есть, но перед ним стоял выбор: либо продавать товар на улицах, либо жить в подворотне, когда его вышвырнут, — именно так Ной говорил себе и тогда, и сейчас.
Конечно, он до сих пор помнит тот вечер, когда ему подарили шестизарядную пушку из обширной коллекции Халида. MR73, тот, что на вооружении у GIGN, — французский ответ знаменитому американскому спецназу. Три года назад после того, как у него пытались отобрать товар, угрожая ножом, долгое время он таскал эту пушку с собой, как в каком-нибудь фильме Трюффо или Годара, — важный, романтичный, неприкасаемый. Этот трепет продлился недолго, так же, как и другие, что он испытал в свои двадцать, но с револьвером он не расставался. Он решил, что лучше быть вооруженным бандитом, чем мертвым пацифистом, несмотря на то, что никогда не стрелял, если не считать нескольких пустых стеклянных бутылок. Когда Ной завязал с распространением, Халид не попросил его вернуть пушку, как будто знал, что перерыв, как и во все предыдущие разы, будет коротким, и оказался прав.
Сейчас револьвер находится на хранении у третьего человека в этой комнате — невысокой немногословной фигуры, стоящей за левым плечом Халида. Это был Виктор. Ной с ним почти не знаком, потому что нечасто заходит в клуб, но в курсе, какая роль ему отведена. Он натуральная карикатура на сурового восточного крутого парня. Мышцы. Он забрал пушку — временно, по его словам, — пока Ной не успокоится. Ной сомневается, что это произойдет в ближайшее время, но, по крайней мере, осознает, насколько безумен его вид, и всеми силами сдерживается. Халид друг, но такого рода друзей лучше не пугать.
Халид шумно выдыхает и почесывает бороду.
— До того, как ты ушел вечером, ее поведение не показалось необычным?
— Она казалась… — Ной судорожно сглотнул. — Счастливой. Самой собой.
— И ты никому не переходил дорогу?
— Я вернулся всего на несколько ночей. И не высовывался. Как всегда.
Халид кивает, внимательно следя за ним.
— А это имя, Игрок 4, ни о чем тебе не говорит? Ты не играл во что-нибудь на стороне, Ной? За последний год мы не часто тебя видели…
Ной чувствует жар на щеках.
— Нет, клянусь Богом, я понятия не имею, что это значит. Все это! Как я уже говорил тебе, она не появилась в баре «У Гарри», так что я позвонил тебе с рабочего телефона, он новый, отследить его нельзя, я купил его буквально на прошлой неделе. Я использовал его, чтобы зайти на этот веб-сайт, только это был не совсем сайт. В сообщении было сказано «Игрок 4 вступил в игру», но оно тут же исчезло. Я его не удалял, и все выглядело так, будто его вообще не было. Должно быть, сам сайт что-то сделал с телефоном. Как-то заразил его. Подключился к нему. Это было двадцать минут назад. А сейчас…
— А сейчас вот это, — заканчивает за него Халид, постучав по экрану телефона, на котором все еще светится последнее сообщение.