Позади стойки приоткрытая дверь, и Линде слышно, что за ней работает телевизор. Судя по всему, идет какое-то шоу, и зрители рукоплещут. Хлопнув ладонью по звонку, она ударяет сильнее, чем намеревалась, и дверь наполовину открывается.
В проем, откинувшись на спинку стула, выглядывает женщина.
— Ох! — Это крупная особа с кудрявыми волосами. Ее возраст, как предполагает Линда, где-то от сорока пяти до шестидесяти лет. Она ест что-то слоеное, похожее на сосиску в тесте, и торопливо смахивает крошки со свитера, пока выключает или приглушает звук невидимого телевизора. Вместе со своим офисным стулом она проталкивается через дверной проем и оказывается с другой стороны стойки. — Извини, дорогуша. Я немного увлеклась.
— Все в порядке, — машинально отвечает Линда, разглядывая женщину.
— Как там на улице, холодно?
— Очень, — говорит Линда.
На минуту воцаряется тишина. Женщина выжидающе улыбается, непринужденно и естественно, и эта улыбка говорит о том, что дама не только бесхитростна, но и очень порядочна. Настоящая йоркширская барышня. Линда переводит взгляд на табличку на стойке. Там, где обычно должно быть название, на латуни выгравировано два слова:
ОСТЕРЕГАЙСЯ ЛУНЫ.
Хозяйка замечает это и закатывает глаза.
— Ты знаешь этот фильм? Про оборотня? Боюсь, что босс решил пошутить.
— Босс?
— Мой муж.
— Вы владельцы этого заведения?
— Уже пятнадцать лет. Я Пэт.
Линда не торопится представиться в ответ. Она прислушивается к тому, что происходит за ее спиной. На короткий миг она уверена, что чувствует сквозняк, как будто входная дверь открылась и закрылась, но больше ничего.
— Ваш муж, — медленно произносит Линда и кивает на чучела, — он таксидермист?
— Деррик? — Пэт издает какой-то звук — то ли смех, то ли кашель. — Нет, на этой земле стояло поместье, сгоревшее в двадцатых годах. Здесь жил егерь, а когда в семидесятых его перестроили в отель, они оставили чучела. Когда мы получили ключи, то не стали их убирать. Поначалу они меня пугали, но сейчас я не представляю гостиницу без них. Забавно, как все меняется. У нас здесь еще бывают охотничьи клубы, и им чучела очень нравятся… — Она делает паузу. — Прости, тебе нужна была комната?
— Даже не знаю. Мне сказали быть здесь в пять часов.
— О, ты, верно, участвуешь в этой игре, да?
Линда кивает.
— Да.
Пэт достает ноутбук из-за стойки, приговаривая:
— Весь мой чертов мир. — Надевает очки. — Давай я найду ваш email… — Прищурившись, прокручивает страницу, время от времени щелкая мышкой, а затем кивает. — Верно, как вы и просили, мы подготовили для вас старую гостиную, и после пяти у меня будет девочка на баре. У вас бронь на пару часов, но сама, наверное, понимаешь, мы не ожидаем большого наплыва посетителей. Если захотите остаться на ночь, могу предложить вам отличный тариф на полный пансион и завтрак. Дороги здесь коварны. У меня записано, что вас будет пятеро. Что это? Какое-то нераскрытое убийство? У нас они время от времени случаются.
— Надеюсь, что нет, — говорит Линда. — Это был анонимный email, да?
Пэт наклоняется ближе к экрану.
— Просто «Игра». Честно говоря, мы даже не были уверены, что вы в самом деле приедете. Деррик готов был поклясться, что это розыгрыш, но придержать комнату ничего не стоит, особенно когда такое затишье, так что я все для вас подготовила.
— Сейчас здесь только вы? Я заметила снаружи две машины…
— Только я и Майк, наш повар. — Пэт моргает, пристально глядя на Линду поверх очков. — Все в порядке, голубушка?
— Да. Простите. — Линда выдавливает улыбку. Скрытая краем стойки, она незаметно лезет рукой под пальто, достает давно просроченное полицейское удостоверение, быстро помахав им. — Старые привычки. Тридцать лет службы в полиции даром не прошли.
Она понятия не имеет, зачем это делает, кроме того, что раньше это всегда придавало ей уверенность, и все срабатывает и сейчас, потому что Пэт, кажется, заметно расслабляется.