Сама колдунья старалась не высовываться без нужды, укрывшись за спинами королевских гвардейцев. Сейчас она носила наряд, в котором она была известна и в своем мире: черный кожаный костюм, черные перчатки, черная маска и черный же морион. Благо между разговором в лаборатории Квиберна и сегодняшней встречей прошло несколько дней, позволивших Душелову не только полностью оправиться, но и обзавестись рядом атрибутов из прошлой жизни.
— Мы вам кое-что покажем, — сказал бородатый карлик, говоривший от имени Дейнерис — Тирион Ланнистер, брат королевы и на арену вышел здоровенный бугай с обгорелым лицом. Душелов вспомнила этого воина — едва Серсея, в сопровождении своей свиты вошла в Логово, как он попытался завязать ссору с телохранителем королевы. Сейчас бугай с явной натугой нес на плечах огромный ящик, который и сбросил посреди площадки. Королева недоуменно переглянулась с братом, когда изуродованный воин снял крышку ящика и, после некоторого раздумья, пинком опрокинул его на арену.
Даже Душелов впечатлилась, когда воздух огласил истошный визг и из ящика вывалилось уродливейшее существо — свирепо зыркающий ярко-синими глазами полуразложившийся труп, скорей даже скелет в обрывках ветхих одежд и ошметками сгнившей плоти на костях. Несмотря на столь плачевное состояние, тварь проявила резвость, которую не часто встретишь и у живых: визжа и завывая, она метнулась к застывшей от ужаса Серсее. Оживший мертвец непременно вцепился бы ей в горло, если бы не слишком короткая цепь, за которую и оттащил его обгорелый бугай. Мертвец в ярости кинулся на него, но воин ударом меча разрубил его пополам. Но даже разрубленный на две части мертвец продолжал тянуться к обгорелому мужику, так что тому пришлось еще и отрубить ему руку.
Квиберн забыв о церемониях, чуть ли не выбежал на арену, подняв отрубленную, но еще шевелящуюся руку. Серсея, Джейме и все прочие все еще пытались осмыслить увиденное. Душелов же быстро пришла в себя — она и сама провела триста с лишним лет в кургане, ей ли привыкать к ожившим мертвецам. Однако сила, способная поднять это отродье безусловно заслуживала ее внимания. Похоже, она засиделась в столице.
— Их уничтожает огонь, — громко сказал Джон Сноу, забрав у Квиберна руку и поднося к ней зажженный факел, — их уничтожает драконье стекло.
Он выхватил из-за пазухи большой нож с лезвием из обсидиана и вогнал его в еще корчившуюся на земле тварь, тут же рассыпавшийся прахом.
— Если мы не победим, — сказал он, — это ждет людей по всему миру. Важна лишь эта война…
— Сколько их? — выдавил побледневший Джейме.
— Не меньше ста тысяч.
Первоначальный шок быстро прошел и началась обычная перепалка, которая снова наскучила Душелову — все что ей было нужно она уже увидела.
Отношения между родственниками здесь немногим отличались от ее родного мира и даже не всегда в лучшую сторону.
— Ты предатель или идиот?
Разъярённая Серсея металась словно львица в клетке, меряя шагами огромный зал, на полу которого виднелась подробно выписанная карта Семи Королевств.
— Ты ждал, что я поверю убийце нашего отца? Отправлю наши силы на подмогу иноземному сброду?
— Ты же сама видела мертвеца! Как он пытался убить нас!
— И как он горит! Если драконы его не остановят, если не остановят дотракийцы и Безупречные, то что изменят наши войска?
— Речь идет о живых и мертвых!
— И я хочу остаться среди живых.
Препиравшиеся брат с сестрой не замечали ворона, притаившегося над потолком. Черные глаза-бусинки поблескивали, пока птица вертела головой, словно прислушиваясь к разговору.
— Я поклялся отправиться на Север! И я исполню эту клятву!
— И это будет изменой!
Джейме развернулся, словно желая уйти, когда дорогу ему преградил Гора.
— От меня никто не уходит! — процедила Серсея.
— Ну, так отдай приказ!
После того как Серсея так и не смогла произнести роковые слова, Джейме покинул зал. Следом за ним вышла и его сестра в сопровождении исполина-телохранителя. Тут же с потолка сорвалась черная птица, вылетевшая в окно и, отчаянно хлопая крыльями, понесшаяся к хозяйке. Душелов, избравшая своим обиталищем птичник Красного Замка, сидела, поджав ноги, зависнув в шести футах над полом. На ее плечах сидели вороны — чуть ли не с первых дней своего появления в столице, колдунья подчинила всех почтовых птиц замка. Прикрыв глаза, она вслушивалась в карканье влетавших к ней воронов, довольно улыбаясь своим мыслям. В ее изощренном в интригах мозгу начали проступать первые контуры плана дальнейших действий.