Дедушка покачал головой:
- Нет, нет, она никогда сюда не приходит: слишком вольно и непринужденно для нее – и слишком много странных вещей.
Он продолжал протягивать к ней руки, так что Гэлли подошла и позволила заключить себя в теплые объятия.
- Дочь Меропы, - пояснил дедушка поверх ее головы.
- О, помню! – произнесла женщина, которую Гэлли могла видеть краем левого глаза. На ней было платье гиацинтового синего цвета, а когда она улыбалась, на ее щеках появлялись глубокие ямочки. – Меропа попала в беду из-за того, что вышла замуж за смертного, правильно?
- Так же как и бедняга смертный, - сказал дедушка и развернул Гэлли, пристроив на изгибе левой руки. – Вот эта в синем – твоя тетя Аретуса; в зеленом – твоя тетя Геспера. Та с флейтой – Эгла, а с систром – Гиперефуса. Эрифея у нас играет на струнных. А все вместе они зовутся Гесперидами.
Гэлли по очереди посмотрела на каждую из пяти красивых женщин. Между ними существовало сильное семейное сходство, хотя Аретуса была светловолосой и пухлой, Эрифея – тонкой и темноволосой, а остальные представляли собой разные варианты между этими двумя крайностями. Платья у всех были разных цветов, и все улыбались Гэлли, словно были счастливы познакомиться с ней. «Так много тетушек! – подумала Гэлли. – О, я поняла! Это та другая семья, которую навещает дедушка».
- Теперь у меня девять тетушек! – изумленно произнесла она.
- Ну, на самом деле одиннадцать, - сказал дедушка. – Плеяд – семь, знаешь ли. Должно быть, с двумя ты еще не познакомилась.
- А, да. Есть еще мать Троя и Гармони. Но ни одна из них не сравнится с вами красотой, - сказала она пяти новым тетям.
Они засмеялись. И снова засмеялись, когда дедушка возразил:
- Ну, не знаю! Альциона – настоящая красавица, ты так не считаешь? Даже Майя могла бы быть красавицей, если бы приложила усилия. А Астеропа была бы самой хорошенькой из них, если бы не была такой мышкой. Я люблю всех моих дочерей и восхищаюсь ими, Гэлли, - немного посуровев, он спросил: - А теперь: что ты здесь делаешь? Просто случайно забрела или с какой-то целью?
- Нам тоже интересно, - сказала Геспера – та, что в зеленом.
- С целью, - ответила Гэлли. – Из-за игры Гармони. Я должна принести золотое яблоко из Сада Гесперид. От вас, правильно?
Новые тетушки встревоженно посмотрели друг на друга, а потом на дедушку.
- Это не так просто, как ты думаешь, - сказала Аретуса – та, что в синем. – Мы с радостью дали бы тебе яблоко, если бы это зависело от нас.
Эгла – флейтистка, которая была в желтом платье оттенка нарцисса – объяснила:
- Понимаешь, яблони очень хорошо охраняются драконом по имени Ладон.
- И все они принадлежат королю, - сказала Эрифея, прислонив похожий на банджо инструмент к скамейке, - который точно знает, сколько в нем яблок.
- Тебе, дедушка? – с надеждой спросила Гэлли. – Ты здесь король?
Дедушка покачал головой:
- Не я, милая. Я лишь Титан. Я не настолько велик.
Эрифея встала и одернула белое платье.
- Я провожу ее до ворот и всё покажу. По крайней мере, я могу помочь ей советом.
- Я тоже пойду, - сказала Гиперефуса, положив свою трещотку.
- Хорошо. Будьте вы благословенны, - сказал дедушка. – Объясните ей, что делать. И возвращайся в целости и сохранности, Гэлли, даже если для этого тебе придется вернуться без яблока, - он снова обнял ее и подтолкнул к двум тетушкам.
Теперь Гэлли начала нервничать. Рядом с ней с одной стороны, мерцая белым платьем, шла Эрифея, а с другой – грациозно плыла Гиперефуса, чье платье было прелестного цвета румянца, точно красивейший закат. Гэлли была уверена, что если бы не тетушки рядом, она бы сбежала и сжульничала как Толли, возможно, принеся Гармони пластиковое яблоко, которое выиграла в первый день.
Но они шли рядом, ведя ее среди деревьев к высокому забору с высокими воротами. Сквозь его прутья доносилось густое благоухание яблок – не скучный кисловатый запах, который издают яблоки, когда их собрали, а свежий живой аромат, который бывает у яблок, когда они уже созрели, но еще растут на дереве.
- А теперь слушай, милая, - сказала Эрифея, положив ладонь на задвижку ворот, - если что-нибудь пойдет не так, или даже начнет идти не так, немедленно беги в самый конец этой нити мифосферы.
- Там всё закаливается и превращается в звезды, - добавила Гиперефуса. – Там ты сама, вероятно, станешь какой-нибудь звездой, но не бойся. Почти ничто не может повредить нашей семье там, на краю. Просто немного измени путь и возвращайся домой другой дорогой.
- Хорошо, - ответила Гэлли – ее голос упал до шепота.
Обе женщины наклонились и поцеловали ее. Нервничая так сильно, что кожа живота сжималась и вздрагивала под едва зажившими царапинами, оставшимися после первого вечера в Ирландии, Гэлли проскользнула за ворота и оказалась среди яблонь. Яблоки висели вокруг нее, прямо над самой головой. Они не были ярко-золотыми. Скорее как обычные яблоки – с коричневыми и иногда красными пятнами, расплывающимися на золотом. Но при всем при том они действительно были из золота и одновременно явно живыми, и росли, тяжело свисая с дерева.
«Слишком уж легко!» – подозрительно подумала Гэлли, однако протянула руку, чтобы сорвать ближайшее яблоко.
- Э… кхм! – произнес дракон Ладон, обернувшийся вокруг ствола этого дерева.
Его чешуя была того же застарелого серого цвета, что лишайник на стволе, почему Гэлли и не замечала его до сих пор.
Глава 8
Гэлли застыла, не смея пошевелиться, с поднятой рукой и согнутыми пальцами, готовыми сорвать яблоко. Она едва смела дышать. Она была слишком испугана даже для того, чтобы думать.
- И что ты, по-твоему, делаешь? – спросил дракон.
Пока он говорил, Гэлли окутывал пар от его дыхания, пахнущего лесным пожаром – запах гари и дерева.
Гэлли думала, что потеряла дар речи. Пришлось приложить немалые усилия, чтобы прошептать:
- Пожалуйста, сэр, мне нужно золотое яблоко.
- Ты его не получишь, - ответил дракон. – Думаешь, я позволю тебе затеряться в мифосфере с чем-то столь ценным? – он обратил к ней один глаз, в то время как его дыхание спиралью поднималось среди листьев дерева, окутывая его туманом. Гэлли уставилась в его глаз – будто смотришь на далекое солнце глубоко внутри стеклянного шара. – Я тебя знаю? – спросил дракон, снова окутав дерево туманом. – Лакомый кусочек – много волос и наполовину красное тело? – его длинная морда оторвалась от ствола и начала вытягиваться к Гэлли. – Не ты ли приходила на днях с другом и украла одну из моих старых чешуек? – кончик его носа почти уткнулся Гэлли в грудь.
«Он съест меня!» - подумала Гэлли.
Понимание этого разморозило ее мозг, и она вспомнила совет Эрифеи.
- Да, я была там, - ответила она.
Ей удалось изогнуть свое задеревеневшее тело и отбросить себя ко внешнему краю мифосферы.
Внезапно повсюду оказались звезды.
По крайней мере, это означало, что дракон теперь далеко. Гэлли видела вдали его звездную паззлообразную фигуру, прямо за гигантской звездной женщиной, которая развернулась, чтобы следить за ним взглядом, пока он скользит к могучим весам. За весами как раз появлялось в поле зрения громадное звездное насекомое с изогнутым наверх хвостом. Когда Гэлли посмотрела в другую сторону, она увидела льва и вдали за ним пятящегося рака.
«Полагаю, лучше остаться без яблока, зато в целости и сохранности», - грустно подумала она.
Позади над головой раздался звук – вроде как жестяной шорох.
Гэлли была уверена, что каким-то образом к ней подкрался дракон. Она снова застыла. Но сумев заставить себя медленно развернуться навстречу звуку, она обнаружила, что его издают дребезжащие на серебряном дереве звездные листья. Через этот лес она проходила с Троем. В некотором роде она по-прежнему находилась в саду, за исключением того, что теперь он состоял из звезд. Деревья стояли повсюду вокруг нее, тихо трепеща на солнечном ветру, увешанные круглыми, лунообразными плодами. Некоторые из плодов были голубыми, другие – серебристо-белыми, а некоторые мягко сияли слабым персиковым золотом.