Думаю, я должна рассказать им хоть что-нибудь.
– Киллиан купил мне косметику и шампуни, чтобы я не возила их постоянно с собой: то к нему, то обратно домой.
– А вот это уже извращенство, – глаза Лайла чуть не выкатились из орбит.
В итоге, я почти все рассказала им о выходных. Умолчала лишь о некоторых интимных подробностях. Я ничего не сказала про психолога, так как в интернете не было такой информации. Конечно же, я доверяла своим друзьям. Но в жизни есть вещи, которыми ни в коем случае ни с кем нельзя делиться.
В пятницу утром я проснулась с улыбкой на лице. Пробежав двадцать миль, я вернулась домой и навела порядок в квартире. Отполировала любимые ногти и покрыла их ярко-фиолетовым лаком. Каждый год в мой день рождения Аманда оплачивала мне маникюр и педикюр, а в ее день рождения – платила я.
Каждую среду я получала в среднем двести долларов чаевых. Их я тратила на коммунальные услуги и еду. Оставшиеся деньги попадали в баночку. До моего двадцать первого дня рождения это была баночка для обедов. Теперь же в ней хранились мои сбережения – более двухсот долларов.
Обучение я оплачивала стипендией. А квартиру – специально выплачиваемым пособием. Ежегодный студенческий кредит покрывал все остальные нужды. По городу я ездила на автобусе или же ходила пешком. И, кроме еженедельных вечеринок с Амандой и Лайлом, больше ничего себе не позволяла. В сезон соревнований мои транспортные расходы и питание оплачивались колледжем.
Единственное, на что мне не хватало моего ограниченного бюджета, так это на одежду. В дешевых магазинах купить что-то подходящее на мой рост было практически невозможно. Поэтому приходилось постоянно рыскать по магазинам подержанных товаров в поисках нужного размера. И каждый раз я выходила победителем. Хотя подозреваю, что в мире Киллиана такого рода победы мне не засчитаются.
Парень как-то признался, что ему нравится моя короткая юбка. И сегодня я решила надеть именно ее. К тому же у меня была блузка цвета клюквы, которую я еще ни разу не выгуливала. Я нашла ее однажды на распродаже, когда ходила с Амандой за покупками.
Обычно я расстегивала блузку на одну пуговицу ниже ключицы, но сегодня отважилась не застегнуть сразу две. Я долго рассматривала себя в зеркале. Дрожащими пальцами сняла блузку, затем лифчик. Потом снова надела блузку. Моя фигура позволяла мне обходиться без бюстгальтера, но у меня никогда не хватало на это храбрости.
Глубоко вдохнув, я продолжила собираться.
Киллиан не задал мне ни одного вопроса по поводу моей прически. Если мои волосы были собраны в удобный для меня хвост, то буквально через пять секунд Киллиан снимал заколку. У него был пунктик насчет женской прически – ему нравились распущенные волосы.
Около пяти часов вечера я начала нервно расхаживать по квартире. Я была слишком возбуждена, чтобы усидеть на одном месте.
«А что, если он передумал и не приедет?»
Неожиданный стук в дверь напугал меня, и все же я улыбнулась. Как только я открыла дверь, Киллиан тут же набросился на меня, жадно накрыв мои губы своими. Боже, какими же сладкими на вкус они были! И что за чудесный аромат?!
Когда я обняла его, то не могла больше думать ни о чем другом.
Киллиан обхватил руками мою задницу и крепко прижался к моей жаждущей киске вмиг затвердевшим членом. Он был о-очень рад меня видеть.
Я ожидала секса у входной двери и, когда парень прервал поцелуй, протестующе застонала. Его взгляд оценивающе пробежал по моему телу. Он расстегнул на моей блузке самую верхнюю из застегнутых пуговиц, а затем еще одну. Затем сексуально ухмыльнулся, и на его щеках тут же расцвели мои любимые ямочки.
– Мне нравится так, – не давая мне опомниться, он взял меня за руку, и мы вышли на улицу. – Ты взяла ключи?
Моя рука дернулась к моей почти обнаженной груди.
– Оставь так, детка. Ты взяла ключи?
– Да, но я не могу пойти в таком виде.
– Тогда я расстегну еще одну, и ты все равно пойдешь. Давай скорей, я просто умираю с голоду.
Усадив меня в машину, Киллиан обошел вокруг нее и сел на водительское сиденье. Затем завел двигатель, и мы отъехали от тротуара.
– Киллиан, пожалуйста, мне некомфортно, – от стыда у меня на глаза навернулись слезы.
Он тут же остановился на обочине, повернулся ко мне и посмотрел на меня с восхищением.
– Ты самая сексуальная девушка, которую я когда-либо видел. Я не понимаю, почему ты постоянно прячешь такое великолепное тело, – МакГрегор склонился к моему лицу и приподнял пальцем подбородок.