Зачем я так поступала?
Мои глаза наполнились слезами.
– Тсс-с, Ребекка, все хорошо. Я сделаю все. Никуда не уйду, и, если добьюсь своего, то ты тоже больше никогда никуда не уйдешь. Только пожалуйста, предупреди, когда мне перестать тебя трахать.
– Никогда! – воскликнула я.
– Уговорила, – прошептал он.
МакГрегор сполоснул меня, завернул в полотенце и вместо того, чтобы вернуть в постель, отнес на кухню и усадил на тот же самый барный стул, на котором я сидела в нашу первую ночь.
– Ты похудела, тебе нужно поесть.
– А что мы будем кушать?
– Понятия не имею, но уверен, в холодильнике есть что-нибудь вкусное.
Торс Киллиана был обернут полотенцем, которое слегка раскрылось на бедре, давая возможность взглянуть на обнаженную плоть. Мы снова вернулись к «обнаженке», и я улыбнулась. МакГрегор повернулся и улыбнулся в ответ.
– Ты очень красивая. – у него появились ямочки на щеках.
– Ты очень сексуальный. – моя улыбка стала еще шире.
– Остановись. Сначала еда, а любовью займемся потом. Такой порядок.
– Ладно.
На ужин была лазанья и красное вино. Я впервые употребляла алкоголь со времен вечеринки после моей первой победы на соревнованиях. Сегодня выпивка была просто необходима для снятия напряжения.
Я доела последний кусок, чувствуя на себе взгляд Киллиана.
– Поговори со мной, пожалуйста, – прошептала я.
– Где ты хочешь поговорить?
– На диване.
– Пойдем. – МакГрегор помог мне подняться со стула и, не выпуская моей руки, повел к дивану.
Мы уселись, и я неохотно убрала свои пальцы. Киллиан наблюдал, как я сжала руки и положила их на колени. Он глубоко вздохнул, но ничего не сказал.
Я взяла инициативу на себя.
– И что же заставило тебя передумать?
– Я никогда не изменял своего решения, потому что никогда не переставал любить тебя.
Я хотела встать, но увидела, что Киллиан собрался продолжить.
– Я не видел дальше своей травмы, своей мечты и обещания, данного брату. Футбол стал моей жизнью с тех пор, как я решил, что игра обеспечит необходимым Майкла и маму. Ты все изменила. Что было вовсе неплохо. Я думал, что смогу получить все, но "все" для меня – это победа.
Киллиан отвернулся, и я впилась ногтями в кожу.
– Мама все мне объяснила. – парень сделал очень глубокий вдох и выдохнул. Его пристальный взгляд снова остановился на мне. – Неважно, что я буду делать, Майкл никогда не вернется. Ему все равно, выиграю я или проиграю. Его волнует только то, что я разговариваю и провожу с ним время. От просмотра футбольного матча он получает такое же удовольствие, как от наблюдения за утками. Я вырос, но в моей девятилетней душе до сих пор теплилась искорка надежды. Что если я выиграю, он вернется.
Слезы хлынули из глаз Киллиана и покатились по его лицу.
– Я нашел его тогда в озере, дотронулся, но потом отпустил и вынырнул подышать воздухом. 30-45 секунд могли бы многое изменить. Я отпустил его. Своего брата-близнеца, которого так любил. Он бы меня не отпустил.
Я ничего не могла с собой поделать и тоже расплакалась, затем крепко обняла Киллиана.
– Мама все мне объяснила. Майкл никогда не будет тем Майклом, который был раньше. Ничто не изменит этого. Но... тот Майкл хотел бы, чтобы я был счастлив. Футбол и победа, – Киллиан сделал паузу и посмотрел мне в глаза, – не делают меня счастливым. Ты делаешь. Без тебя я ничто. Игра ничего не значит, моя жизнь ничего не значит. Я люблю тебя.
Он снова притянул меня к себе.
– Когда-нибудь мы потеряем Майкла. Его здоровье пошатнулось. У него нет достаточной сопротивляемости к болезням. Просто чудо, что нам досталось так много прекрасных лет. Когда он покинет нас, я пойду дальше, но, Ребекка, только с тобой. – Киллиан вздрогнул, прижавшись ко мне.
– Я так сильно тебя люблю. – я едва смогла выговорить эти слова. – Прости, что заставила пройти через это.
– Тебе и близко не так жаль, как мне. Я был таким глупым, таким невероятно эгоистичным. Я люблю тебя больше, чем саму жизнь.
– А теперь ты займешься со мной любовью?
В груди Киллиана заурчало.
– Я никогда не трахал тебя просто так, Ребекка. Каждый вздох, каждая дрожь, пробегающая по твоей коже, живет в моем сердце. Я могу иметь тебя сильно или нежно, но это всегда любовь. Никогда не думай, что ты наказываешь меня тем, что просишь трахнуть.