Он поселил ее в своем собственном дворце, в лучших палатах, с видом на водопад и дворцы… объявил ее великим оракулом из Белого Города и задабривал ее всяческими сказками о том, как Боги ежедневно трудятся на благо всех миров и людей. И, главное, никого к ней не допускал. Принцесса Неба стала его новым символом власти и величия.
Однако, Сакурахару днями и ночами умаливала верховного правителя Авангаруума быть благоразумным и прислушаться к тому, что она говорит. Сидя в своих палатах за балдахином, она не видела ничего кроме вида из окна на соседние дворцы.
— Магрогориан, вам необходимо подготовиться. В далеком волшебном мире Амина родился очень могущественный волшебник, его рождение символизировало восхождение красной звезды Оскураса. Его нарекут Волшебником Измерения. Магрогориан, это очень опасно. Ибо он сможет беспрепятственно перемещаться между мирами.
— К чему ты клонишь, Небесная принцесса? — Магрогориан всегда приходил в состояние раздражения, когда она начинала эту тему.
— Айолы очень многое видели и знают, что этот Волшебник станет ключом к пробуждению драконов и Золотого Короля…
Магрогориан расправил подолы своей мантии и продолжал спокойно листать книгу.
— Нет никаких драконов, Сакурахару. И тебе должно быть точно об этом известно. И нет никакого Золотого Короля Драконов… нет… драконы исчезли навсегда.
— Магрогориан, вы пытаетесь себя или меня в этом убедить? Я-то знаю, что они существуют, но спят… как и их Король. А теперь подумайте о том, откуда кровожадные темные некроманты Кирита черпают такое колоссальное количество магической энергии, которое продают всей Вселенной, если их собственный мир Заоблачной Крепости — мир мертвецов? Задайте себе вопрос, и наконец, разуйте глаза… пока еще не слишком поздно.
— Ладно. Хватит, поговорим об этом позже. На заседании большого совета. А сейчас, ты хотела прогуляться по Площади? Вперед… я разрешаю, я даже выделил тебе провожатого…
Слуги распахнули двери в палаты. И на пороге шикарных покоев Сакурахару вырос высокий юноша в черных доспехах, с лунными узорами, с золотым капюшоном, обрамлявшим его длинные прямые волосы черного с отливом цвета. На поясе у него блестели ножны из лунного камня. Сакурахару знала, что все Боги очень красивы, но этот показался ей не просто красивым, его красота была загадочной, жестокой и непоколебимой.
— Сакурахару принцесса Неба, это Цукиёми-но-микото старший брат нашей Богини солнца Аматэрасу. Он покажет тебе все дворцы пантеона Богов, а также станет твоим защитником. Поверь мне, лучше него мечника в мире не найти.
Магрогориан откинул балдахин за которым обитала Сакурахару-химэ, и подав ей руку, помог подняться, она была одета в бледно-розовое кимоно, в волосах сияла драгоценная заколка с украшениями в виде цветов. Цукиёми не отрывая глаз, следил за девушкой. Никогда еще прежде он не встречал таких необычайных Богинь.
Сакура подошла ближе и, прочитав все на его лице, спокойно произнесла:
— Уважаемый лунный Бог, вы поражены, так будто видите чудо из чудес. Однако, я не чудо, я айола… прибывшая к вам из Белого Города. Надеюсь, вы составите мне хорошую компанию.
Это была их первая встреча, давшая начало великой и трагичной для них обоих любви. Сакурахару и Цукиёми. Цукиёми влюбился в нее, как только увидел. Лунный Бог, до этого не знавший вообще ничего о любви, и о том, что Боги ей вообще подвержены, чувствовал себя впервые незащищенным и уязвимым. Сукурахару, как айола, знавшая о любви все, не имела права испытывать ее к кому либо, кроме своего создателя.
Цукиёми не знал как себя вести с юной принцессой. Поэтому все время пока они гуляли по периметру веранды и смотрели дворцы Богов, Цукиёми молчал, а принцесса восторженно смотрела на луны, и сферу под ними, внутри которой вращались сотни тысяч соприкасающихся миров. Все их было не разглядеть отсюда с высоты Площади.