Выбрать главу

— Здравствуйте мистер Ганн, — сказал Артур Кверитас продолжая сидеть с закрытыми глазами.

Когда я посмотрел ему в лицо, то увидел, что веки срослись, образовав небольшой рубец. Современный мир настолько многоцветен, что давно уже утрачиваешь способность удивляться, но видеть потестарного альтиора со сросшимися веками – вызвало во мне чувство растерянности. Тем более, после слов Уолша о том, что существование людей в обители более «очеловечно» чем на Земле.

— Прошу вас садитесь.

Спокойствие и мягкая тональность голоса, как нельзя лучше подходили его образу. Он медленно поднял руку и указал на свободное плетеное кресло у стола. Я бросил взгляд на Уолша. Тот одобрительно кивнул и сам занял еще одно кресло. Возникший внутренний дискомфорт понемногу покидал меня, и я сосредоточился на ожидании, того, что я могу услышать.

— Понимаю ваше удивление мистер Ганн относительно моего вида. Но хочу заверить, что мне не нужны глаза, потому что все, что они передают мозгу, лишь очередная иллюзия, симуляция или как ближе вам некий реалистичный игровой спатиум. Видите ли, нахожусь в состоянии абсолютного квалиа[1] и мир, созданный мною и в моем мозге, уже существует в виде целостной картины того, что происходит вокруг. Любое изменение вносит лишь небольшие коррективы события, а я благодаря своему сознанию могу менять свой мир так, как мне этого захочется.

— Я не знаю, что такое квалиа.

— Это восприятие в себе и само по себе. Все мои ощущения постигнуты в результате прямого переживания долгой жизни. Они не изменяются от взаимосвязи с другими переживаниями и ощущениями так же, как и не имеют зависимости. Я абсолютно индивидуален, никто не может познать мои переживания и ощущения. Межперсональные сопоставления невозможны. Все мои восприятия прямо и непосредственно воспринимаются мои сознанием и телом. Я ощущаю Вселенную цельно, одним взглядом.

«Да чтоб тебя…», — я понимал, что передо мной не простой человек, но, чтобы настолько.

— Но я все же, вам зачем-то нужен… И смею предположить, что все это ваше состояние квалиа, имеет значение лишь только здесь, в вашей обители.

К нам подошла миловидная девушка и поставила поднос с тремя комплектами столовых приборов и посуду на три персоны. Потом он вернулась с небольшой вазой из фарфора и специальными щипцами положил на тарелки по небольшому белому шарику. В следующий заход она принесла кувшин и налила в высокие стаканы прозрачную жидкость.

— Благодарю Герда, — поблагодарил ее Артур Кверитас и обращаясь ко мне сказал, — думаю мистер Ганн вы не пробовали пищи альтиоров. Это нектар и амброзия, простая пища, дающая нам бессмертие.

Он выдержал паузу и усмехнулся.

— Относительное бессмертие.

Я же терял терпение.

— Мистер Кверитас, я хочу услышать причину моего здесь присутствия. Не хочу, чтобы это прозвучало как-то бестактно в отношении такого человека как вы. Но все же…

Я взял стакан, улыбнулся и сделал маленький глоток. Ничего более вкусного я не пробовал в своей жизни. Мои руки на несколько секунд потеряли способность двигаться, а тело наполнилось невероятным ощущением тепла и умиротворением. Сделав еще несколько глотков, я закрыл глаза и все ощущения в этот момент во мне сосредоточились на том, что я пью. Не знаю сколько времени это длилось, но когда я поставил стакан то мне показалось, что я здесь уже нахожусь целую вечность.

— Разве не вы сами искали со мной встречиRi_ʞΔекарт?

Я не сразу понял, что он сказал.

Какого черта?! Старый придурок, подумал я.

— Мистер Кверитас я уже несколько раз опроверг свое отношение, к человеку которого вы называете Ri_ʞΔекарт. Я иногда вижу кошмары, где присутствует человек с этим именем и не более того. Если вы в курсе, то развитые и перцептивные синоплойды имеют проклятое свойство прорастать в области мозга ответственные за долговременную память, привнося свои разрушительные изменения в нейроны. Они вызывают ошибочные галлюцинации и изменяют сознание наполняя его несуществующими образами. Меня зовут Мартин Ганн. Я точно знаю кто я! И поэтому понятия не имею о ком вы говорите. Вы меня сами пригласили на свою станцию…, — я не выдержал, — К чему, вы черт возьми, ведете? Что вам от меня нужно?