Гном, наряженный в пафосный бархатный сюртук (в половине третьего то!), закатив к ночному небу глаза, простонал:
– О-ох! Это опять – вы?
– Ага, – радостно оскалилась я. – И сильно надеюсь, что на этот раз вы в полном здравии. Иначе мне придется развернуться совсем в другое место.
– Надо же, какая утрата, – оценил мой сарказм мастер Нубрс. – Может, Агата, вам и маршрут нужный подсказать?
– А почему бы и нет? – вскинула я брови. – Вы наверняка знаете: где можно с пользой для себя сдать один камень… Янтарь… С бабочкой бохос внутри…
– Что?.. Ка-кой?
О-о, это надо было просто видеть: мастер Нубрс, за секунды до этого готовый с гномьим изыском послать меня во все «дальние края», вдруг, осел и ухватился обеими руками за дверное кольцо.
– Вам вновь повторить? – склонившись, поинтересовалась я. – На этот раз уже громче?
– Не-е надо, – выдул он ноздрями. – Ага-та… если это – шутка, то вы за нее дорого поплатитесь перед всеми вашими богами. Или кто там у вас, у магов…
– Это – не шутка. Мне шутить на подобные темы не доставляет эстетической радости. Как и тратить попусту свое и чужое время. Так вы меня примете? Или…
– Проходите скорей, – отлепился, наконец, гном от кольца. – в мастерскую, – и, щелкнув за мной замком, посеменил впереди.
Мы очень скоро, минуя темный салон, прошли в еще одну дверь и по подсвеченному одиноким ночником коридору оказались в «очаге цветоводства». И чего здесь только не было: свечение от камней всех мастей било и переливалось с полок вдоль стен и шкафов под самый низкий потолок. На рабочем же столе мастера среди ящичков с инструментами и тисков царил один лишь его «шедевр», пока не завершенный – на «шедевре» отсутствовали (покоясь рядом) три зеленых листочка и часть тонких черных лепестков. По всей видимости, розы. Я невольно задержала на розе взгляд. Мастер Нубрс, чиркая спичкой сбоку застекленного фонаря на столе, пробурчал:
– Ох, вот сколько хотел купить этот ваш «непотушимый шар», да всё… – и, регулируя яркость огня в фитиле, замер. – Агата, имейте в виду: я ваши подделки носом чую.
Вот интересное замечание:
– Я – в курсе, мастер.
– Тогда показывайте! – подскочил он на месте. – Показывайте, что же вы?!
– Ага, – наблюдая за столь бурным нетерпением, потянулась я к сумке, через мгновенье удовлетворив его сполна:
– О-о… – мастер Нубрс, припавший носом к янтарю, вновь «умер» для всего мира. – О-о… о-о-о…
– Вы довольны? – скрестила я на груди руки. А что – заслужила ведь? Ну хоть немножко повыпендриваться?
Гном поднял вверх влажные глаза:
– Это, безусловно, она. Она… Ага-та…
– Что? – склонила я набок голову.
– Агата, сколько лет, – заломил руки гном. – Вы не представляете себе: сколько долгих лет я искал именно эту драгоценность.
– Очень за вас рада. Только, она еще не ваша, господин Нубрс, а товар, за который нужно заплатить.
– Что вы хотите? – сверкнул глазами «одержимый бохосом». – Любые деньги.
– А если хорошо подумать?
– Что?.. Мой дом? Мою «вечную лицензию»? Мою…
– Нет, – не рискнула я дождаться «вечной тещи». – Только информацию.
– Какую?
– В которой вы мне отказали накануне. Два камня атрактина.
– Атрактина? – выдохнул он.
– Совершенно верно. Теперь вы должны рассказать мне про них все. Иначе сделки не будет. И имейте в виду: я ложь и без заклятий прекрасно чую.
– А может, – вдруг, замер гном. – Агата, может, все же… де-ньги?
– Та-ак, – потянулась я к янтарю. Мастер Нубрс взвыл:
– Йо-о-о! Ладно!.. Ладно! Ладно, ладно, лад…
– Я поняла, – пораженно застыла я… Бесова сила, что ж это за камушки то такие?
– Ладно, – в последний раз тряхнул головой гном. – Ваша взяла. Сыграли на чужой слабости. И…
– Про богов только моих не надо. У нас с вами – честная сделка. Ну, рассказывайте. Я жду, – и подвинула к себе по столу камень.
Мастер Нубрс, проводив его взглядом, сглотнул слюну:
– Может, сначала… по маленькой?
– Для вдохновения?
– Ну да?
– Да, пожалуйста, только без меня.
– Хорошо, – шустро нырнув под стол, выудил гном оттуда початую зеленую бутыль и, раскрутив крышку-стопку, плеснул себе до краев. – Для «вдохновения»… У-ух… А вы присаживайтесь, Агата. Присаживайтесь.
– Благодарствую, – села я на круглый табурет и приготовилась «вдохновенно» внимать…
– Значит, вы твердо вознамерились забить себе голову именно этой информацией?
– Да.
– Конечно, в наше время материальные и душевные ценности уже с лихвой заменяются ценностью знаний, но, Агата, позвольте мне дать вам, как другу совет?
– Да тысь моя майка… – выговаривая слова, поднялась я и зависла над столом. – Сколько можно тянуть кота за его хвост?! Или вы мне рассказываете о тех мутных камнях, или я забираю бохос и вы больше его не увидите! Ну! – гаркнула так, что гнома передернуло:
– Ага-та, вы сядьте, пожалуйста. Я…
– Ну!
– Его звали Тимур Гибиус! – зажмурившись, выдал ювелир.
Я – опешила:
– Кого?
– Упокойника! – отважно пропищал гном. И сразу как-то сник… или расслабился (кто ж их, гномов…) – Это он теперь, Агата, упокойник. А тогда был о-очень ловким в нашем городе перекупщиком, посредником, а местами и консультантом. Пока не влез куда не надо даже днем и с фонарем.
– И куда он «влез»?
Господин Нубрс обреченно взмахнул рукой:
– А, в королевский дворец, – и снова потянулся к бутылю. – Влез туда со своими услугами… Может, будете?
– Что?.. Нет, – отстраненно глянула я на бутыль. – Значит, в наш королевский дворец?
– Ага, – философски скривился мастер Нубрс рюмке. – Ну, ваше здоровье…у-ух… Тимур Гибиус, Агата, был человеком выдающимся в своем роде: мог из воздуха сделать товар, а из товара – мечту.
– Строительство «воздушных замков» – статья сто семнадцатая Судебного Кодекса страны. Подраздел «Уголовщина», – со знанием дела уточнила я.
Гном поджал рот:
– Это – да. Конечно, да. Но, я не о том. Я сам с нашим законом дружу. Просто, обидно было иногда за Тимура, когда вся слава и почести доставались не ему заслуженно, а этому хвастуну, его другу, Андре Бертезу. Слышали о таком? Наш знаменитый «алмазный маэстро»?
– Ну да, – уклончиво ответила я.
Гном кивнул:
– Все у нас в Ладмении о нем знают. Да и не только в Ладмении. А Тимур Гибиус… сгинул.
– Вслед за другом?
– Получается, так… Поставщика атрактина для отделки личных покоев Его Величества нашел Бертезу именно он. Контору «Грань». И о такой вы тоже слышали? – глянул мастер. – Вижу, что, да… Когда-то, вполне солидная контора, но в последний год ей, скажем так, стало хронически не везти. И пока хозяева «Грани» отмывались от одного скандала за другим, их конкуренты, молодые и наглые, поделили меж собой все былые рынки сбыта, а потом и сами рудники, дающие прибыль. И вот все что от былой «Грани» в Ладмении осталось, и есть теперь тот самый, единственный на нашей территории рудник, в котором добывается атрактин.
– Мутно-зеленый?
– Он… «Старый клен» называется. Из-за блеклости цвета и характерно рыжих вкраплений. Один из ваших камушков был именно «Старым кленом».
– А второй?
– Второй, – почесал подбородок гном. – Второй, Агата, есть очень качественная подделка под него.
– Только и всего?
– «Только и всего»? – вскинулся мастер. – Вы ведь в ювелирном деле, дорогая госпожа, извините, полный нуль. Даже не дилетант. Так скажите мне, примитивно как простой обыватель: зачем с точностью до ста процентов подделывать то, что и так стоит не меньше оригинала? Пусть и с отличиями, другого цвета? Зачем?
– Зачем? – удивленно повторила я. – Чтобы одно на другое подменить.
– Вот именно! – откинулся на стуле гном.
– Но, я и здесь логики тогда не вижу, – напротив, метнулась я к нему.
– А какая же здесь может быть «логика»? Здесь, – вдруг, замолк господин Нубрс. – Здесь, Агата, сплошной… «злой умысел». В нем и есть «логика».