Болит сердце, и я закрываю глаза в надежде, что боль ослабнет.
– Знаю. Он все придумывал оправдания, просил дать ему больше времени и забрать квартиру. Это было странно. Я думал, что он просто одержим мыслью о победе типа, хочет что-то мне доказать, но теперь я всё понимаю.
– Что… было прикольно… поспорить? Опозорить… меня?
Дилан опускает голову, а из моих глаз льются слёзы.
– Прости... Я не думал, что всё так обернётся.
– Нет! – я задыхаюсь и делаю шаг назад.
– Когда поймешь, что внутри пустота, то не надо приползать ко мне.
Я не могу больше смотреть на Дилана.
– Я… я много раз собирался рассказать тебе, Элис. – его глаза наполняются виноватыми слезами.
Я знаю, что должна что-то сказать, что угодно. Но голоса нет.
Раньше я никогда не чувствовала себя так отвратительно. Такого уровня унижения и потери я не могла себе даже представить. Все это время Марк и Дилан играли мной. Все эти объятия, поцелуи, улыбки, смех, «я люблю тебя», секс, планы на будущее всё было ложью.
– Как ты мог так поступить со мной? Ты… ты… я не могу…
– Ты болен. Ты, мать твою, болен! – кричу я, выбегая за дверь.
Я вскочила, схватила сумку и, заливаясь слезами, выбежала прочь. Я не увидела, то как мотоцикл выехал из-за угла, и встала в ожидании.
Славу богу, что скорость была небольшая. Он затормозил прямо перед моими ногами.
– Привет, – смущенно сказала я, чувствуя головокружение.
Взмах ногой, и он слез, снимая с головы шлем. Мое сердце подпрыгнуло к самому горлу, а слезы высохли сами.
– Привет, – сказал он. – Ты как? Испугалась?
– Я пойду, – был мой гениальный ответ.
Но я не ушла. Вместо этого я стояла и таращилась на него изучая. Я не могла не заметить его нереально длинные ресницы и его карие зрачки с зеленым и золотистым отливом.
– Тогда, – сказал он тихо и посмотрел мне в глаза. – Ты бы не хотела прокатиться куда-нибудь?
– Я не знаю…, наверное, не стоит. – сказала я.
– Ой, да ладно, – бросил он с раздражением. – Позволь мне подвезти тебя, пожалуйста.
– Это не безопасно, – начала я.
– Так в чем проблема, во мне или в мотоцикле? – в его голосе слышалась обида.
– Я кстати Кэмерон.
– Элисон. И проблема исчерпана!
Он протянул руку, и я быстро пожала её. Его кожа была теплой и нежной, и я сразу вспомнила Марка.
– Так куда тебя доставить?
– А у меня есть выбор?
– Выбор есть всегда.
– Я так не думаю.
– Чувствую, ты сильно на кого-то обижена, Элисон.
– Да вовсе я ни на кого не обижена. Я уже думать-то давно забыла... Я имею в виду, что столько всего случилось, голова совершенно идёт кругом!
– Несомненно!
Перекинув ногу через мотоцикл, Кэмерон вежливо протянул мне руку. Я положила свою руку в его и вскарабкалась на мотоцикл. Я оглянулась в поисках поручней. Ухватиться было не за что, и Кэм обвил моими руками свою талию.
Его тело было тёплым и твёрдым, и я крепко обняла его и зажмурилась, когда двигатель с рёвом завелся.
Кэмерон набирал скорость, и я прильнула к нему, испытывая еще большее головокружение от высокой скорости, возбуждения и страха.
Мы ехали пятнадцать минут. За это время парень то и дело останавливался на светофорах.
Несмотря на охватывавшие меня чувства за сегодняшнюю ночь, я начала привыкать к новым ощущениям и наслаждалась близостью Кэмерона.
Мотоцикл замедлился, и парень заехал в High Park.
Неожиданная тишина, когда он заглушил мотор, испугала меня. Глубоко вздохнув, я разомкнула руки на его талии.
– Кэмерон?
Я три раза повторила его имя. Что происходит?
Не говоря ни слова, он спрыгнул с байка и снял шлем.
Я сглотнула. Молча я передала ему свой шлем и посмотрела на него.
– Кэмерон?
– Да? – сказал он, улыбаясь.
– Я звала тебя по имени. Ты не слышал меня.
Он пожал плечами.
– Я задумался.
– Нет. Я имею в виду, ты не слышал меня. Ты даже ухом не двинул.
– Я зависаю иногда. Не пугайся.
– Тогда спишем на это. А почему мы здесь?
– Это место делает меня счастливым...
– Это заметно!
Я ему миловидно улыбнулась.
– Чужая душа потёмки, но не скрою, хотелось бы узнать тебя поближе.
Кэмерон улыбнулся в ответ самой дружеской, самой искренней улыбкой, какую только я видела.
– В двух словах мне скоро исполниться двадцать один. Родился здесь. Учусь на фото- и киноискусство.
– Так оригинально?