- Что там за Бобби такой выискался? Я просто обязан проконтролировать этот звонок, – шкодливо засмеялся Левай и выскочил из комнаты следом за ней.
Джаред даже не успел ему ничего ответить на это. Он улыбнулся, глядя на дверь, и с тоской осознавал, что то легкое чувство, то ощущение, будто они снова оказались в школе, где все было просто и понятно, хотя тогда так и не казалось, ушло вместе с сестрой и другом. Джаред вздохнул и направился на веранду, устроился в плетеном кресле и задумчиво уставился в горизонт.
Почему, стоит ему остаться одному, как он немедленно вспоминает о пухлых губах и о веснушчатом носе, о крепких объятиях и тихом шепоте? Когда же он успел так подсесть на этого парня? Ведь так не должно было произойти. Это неправильно. Нужно просто проявить силу воли и покончить со всей этой байдой. Просто, ага. Вот только в этой ситуации Джаред не наблюдал у себя ни силы, ни воли. И что же ему остается в таком случае?
На веранду вышел довольный и веселый Зак, походя, взъерошил его волосы и уселся в кресло рядом с ним.
- Ну, как ты, приятель?
- Спасибо, хреново, – хмыкнул Джаред.
- Всему виной хитрый зеленоглазый вор неземной красоты? – глумливо и весьма проницательно засмеялся Зак.
- Заткнись, – Падалеки пихнул его ногой в голень и, облокотившись на колени, зарылся пальцами в волосы. – Это просто пиздец какой-то.
- А я не с пустыми руками, – друг протянул ему бутылку пива.
- А виски у тебя нет?
- Решил нажраться? В доме своих родителей?
- И что такого?
- Твоя мама опять скажет, что я на тебя плохо влияю.
Джаред вздохнул и глотнул из бутылки.
- Так ты все еще трешься с этим типом? – Зак сканировал его взглядом.
- Да ни с кем я не трусь.
- О, ну прости! Не хотел оскорбить ваши высокие отношения!
- И почему я до сих пор тебя не прикончил? – буднично поинтересовался Падалеки.
- Потому что ты меня любишь.
Джаред изобразил скептический смешок.
- А его любишь? – небрежно спросил Левай.
- Ебанулся? – Джаред сделал длинный глоток и с усмешкой покачал головой. – Мыльных опер пересмотрел?
- Думаешь? – Зак выгнул бровь, призадумавшись.
- Точно.
- Как скажешь, дружище, – Левай легко сдался, и остаток вечера они провели, болтая о пустяках и каких-то еще вещах, абсолютно несвязанных ни с ворами, ни с личной жизнью Джареда, ни с прочими проблемными темами.
Джаред вернулся к себе домой только вечером в понедельник и практически сразу направился в душ, смыть с себя усталость напряженного дня. После он развалился на диване перед телеком, и только тогда заметил, что на журнальном столике что-то лежит. Тщательно пережевывая пиццу, Джаред подошел к столику и взглянул на листок бумаги, явно выдернутый из его принтера.
«Где же ты ходишь, агент?
Прождал тебя полночи и подарок принес...
М»
Падалеки поднял листок, под которым была коробка с трогательным белым бантиком в уголке. Сунув остатки пиццы в рот, Джаред с детским любопытством разорвал упаковку. Внутри оказался новенький mp3-плеер. Усмехнувшись, он подключил наушники и включил первый трек.
«Аге-е-ент, – хрипловатый голос ударил по нервным окончаниям, – чувствую себя немного виноватым, что ты лишился своего плеера... Тогда в парке, помнишь? Где мы начали наш марафон... – он засмеялся. – Составил плей-лист на свой вкус. Наслаждайся...»
Падалеки выдернул наушники, потому что еще чуть-чуть и ему снова придется бежать в душ. Этот голос будоражил воображение, заставляя вспоминать время, проведенное вместе. Он бегло пролистал плей-лист, одобрительно улыбаясь, и снова вернулся к первому треку, который прослушал несколько раз за вечер.
«Оставь плеер себе. Я взяток не беру.
Дж»
Нацарапал Джаред на том же листке, не особо надеясь, что послание дойдет до адресата и отравился спать.
В ту неделю Джаред чередовал оперативные задания с загулами у Зака, переходящими в ночевку, и в своей квартире появлялся набегами, принять душ, переодеться да еще чиркнуть пару строк ворюге. Ведь то его послание не только дошло до адресата, но получило ответ:
«Да ладно, агент,
это не взятка, это возмещение ущерба!
К тому же я хочу быть в твоей голове...
М»
Джаред усмехнулся, оценив порядок на столе. Обрывки оберточной бумаги, коробка от плеера и даже этот херов бантик сгинули где-то в мусорном ведре, а на столике остался лишь плеер и листок бумаги с их перепиской, да еще ручка, аккуратно лежащая рядом, как приглашение ответить.
«Оставь свои фантазии при себе!
А плеер я заберу, ладно уж!
Дж»
«Тебя просто невозможно застать дома!
Ты от меня бегаешь, агент?
А тогда, в клубе, помнишь? Ты говорил,
что никогда не сбегаешь...
М»
«Ни от кого я не бегаю.
Я работаю, в отличие от некоторых.
Дж»
«Хочешь, чтобы я тоже поработал?
М»
«Только попробуй!
И прекрати таскаться в мой дом, ворюга!
Я серьезно.
Дж»
«Пф!
Ладно, больше не приду, пока сам не позовешь.
М»
Ночь с воскресенья на понедельник Джаред впервые за неделю провел дома. Но даже тогда он не смог толком выспаться, его терзали мысли о ворюге. Кто он? Макс Морган, Дженсен Эклз, Макс Эклз, Дженсен Морган? В спальне хочет быть Дженсеном, а в записках подписывается, как и прежде Максом. Чертов Морган! Чертов Эклз! У Джареда самого скоро раздвоение личности случится! Потому что сейчас ему хочется придушить этого придурка, как бы его ни звали. Но с другой стороны, придушить-то его хочется в объятиях.
Он встретил утро понедельника с тяжелой головой. Да и в офисе ему не дали похалявить. Маннс, скотина, взял больничный, типа простыл. Ага, как же. Его простуда, как правило, имеет третий размер груди, ноги от ушей, талию в обхвате шестьдесят и IQ в этом же диапазоне. Так что Бобер насел с отчетами на Падалеки вместо того, чтобы, как обычно, приспособить к этому делу специального агента Маннса, как «самого умного».
День тянулся долго и муторно за нудной писаниной. Джаред в очередной раз кинул тоскливый взгляд на пустующее место напарника и понял, как же ему не хватает этого оболтуса. Маннс всегда так легко и непринужденно разбирался с этой работой, что Падалеки воспринимал это как должное, но после сегодняшнего, он пообещал себе подарить напарнику именную ручку или новую клавиатуру или перо Жар, мать ее, птицы, лишь бы тот продолжал заниматься этой херней сам.
Джаред понял, что несколько переусердствовал в работе, когда поднял глаза от компьютера и обнаружил, что в кабинете остался только он. За окном уже давно и безнадежно стемнело, и кабинет освещался только за счет его старой, но проверенной настольной лампы. Откинувшись на стул, он закрыл глаза, в которые, по ощущению, кто-то усердно последние часа три сыпал песок.
Дженсен Эклз. Странно, но Джаред мог поклясться, что когда-то очень давно он слышал эту фамилию.
В их последнюю встречу, его персональный ворюга сказал, что можно его называть так. Теперь для Джареда он – Дженсен Эклз, теперь, когда между ними все... так сложно. Дженсен Эклз никогда не всплывал в списке его, так сказать, профессиональных псевдонимов. Либо он новый, либо... А что «либо»? Хер знает! Джаред решил проверить, откуда ноги растут, и забил это имя в базу, но Дженсена Эклза не существовало. Номер социальной страховки отсутствовал, удостоверение личности никогда на такое имя не выдавалось ни в одном штате страны.
«Ха! Не зря же Каспером прозвали», – посмеялся про себя Падалеки.
Эклз... Эклз...
Забив просто фамилию в расширенный поиск, Джаред сходил за кофе. Компьютер натужно старался, искал, прочесывал файлы, игнорируя даты и сроки.
Только когда Падалеки опрокинул в себя хрен знает какую чашку офисного, с позволения сказать, кофе, компьютер пискнул, возвестив об удачном исходе поиска. Джаред жадно приник к монитору. На экране красовался протокол судебного заседания почти двадцатилетней давности. Крупное дело о мексиканском наркобароне, продажных копах и конгрессменах. И некий А. Эклз проходил по делу одним из главных свидетелей. Не мудрено, что Падалеки помнил эту фамилию. Это дело изучалось в академии, как образцово-показательное, да и много тогда шума оно наделало.