- Я начинаю в этом сильно сомневаться!
- Ругаетесь? – на пороге появился Зак. Выглядел он весьма живописно. Босоногий, в драных, домашних джинсах и майке без рукавов он взбивал в здоровенной миске какое-то месиво, зажимая в зубах дымящий косяк. Довершал картину фартук в мелкий развеселый цветочек, отделанный розовыми рюшечками.
Джаред окинул его долгим взглядом и покачал головой, закрыв ладонью лицо.
- У вас тут что, филиал дурдома? – он подошел к другу и выдернул самокрутку из его рта. – Зак! Опять?
- У меня был сложный день! – оправдался Левай. – Ты превратил мой дом в воровской притон. У меня стресс.
- И ты весь этот сложный день накуриваешься?
- Отвали, Джа! Второй раз всего.
Джаред закатил глаза, потом глянул на Дженсена и тоже затянулся.
- Эй! Ты что творишь?! Верни косяк, Падалеки! Не переводи продукт!
- У меня тоже день был не из легких! – рявкнул Джаред, но все-таки сунул сигаретку обратно в зубы Заку. – И что это за байда на тебе? – кивнул он на фартук.
- Это не байда, – обижено протянул Левай. – Я хозяюшка! А это фартучек! Мне его твой любимый подарил, – радостно осклабился он и добавил: – Да-да, тот, которого ты сейчас хочешь придушить. Твое солнышко ненаглядное. А вообще, он мне понравился. Не убивай его, он прикольный.
- Левай, уйди отсюда, – устало потирая глаза, сказал Джаред.
- Ну вот еще! Хочу посмотреть на ссору влюбленных!
Падалеки раздраженно передернул плечами и выдавил сквозь зубы:
- Исчезни.
- Ну, ладно, ладно, – Зак скрылся в кухне под тяжелым, пристальным взглядом друга.
- Ты серьезно собрался тиснуть кольцо из-под носа у ФБР и всей охраны? – Джаред перевел усталый взгляд на Эклза.
- Ну, – протянул тот. – Я собирался его вернуть.
- Как? – Джаред потер переносицу и медленно перевел дыхание, чтобы успокоиться. – Каким образом ты собрался его возвращать, если отдашь его Стюарту? Или ты и у него украдешь?
- Вообще-то, я собираюсь сдать Стюарта в полицию, – осторожно ответил Дженсен.
- На каком основании? За покупку краденой вещи? Он скажет, что не знал, и его супердорогой адвокат отмажет его за пять минут.
Падалеки говорил сейчас так, будто вел допрос, и Дженсен неуютно поежился от этого тона.
- Я уверен, что смогу предоставить достаточно улик для ареста и помимо кольца.
- Собрался договориться с копами? – удивленно вскинул брови Джаред и не удержал нервный смешок. – Я бы на это посмотрел.
- Мне не обязательно с ними договариваться, – насупился Эклз. – Позвоню им, сообщу о месте совершения сделки, вот и все.
- Да к тому времени, как они приедут на место, если вообще приедут, тебя уже пристрелят, закопают твой труп, и могила твоя травкой зарастет!
- И что, по-твоему, я должен делать?
- Во-первых, улики, которые ты собрался предоставить, должны не просто указывать на него, они должны быть нерушимыми. Должны быть железобетонные, понимаешь? Покрытые толстым слоем адамантия! Во-вторых, вряд ли полиция – это уровень Стюарта. Чтобы хотя бы попытаться посадить человека вроде Стюарта, нужна организация посерьезнее.
- Тогда ты мне помоги, – тихо попросил Дженсен.
- Я? – удивленно переспросил Джаред.
- Ну, ты же изводил меня вопросами о том, что происходит! – Дженсен снова перешел на крик. – Хотел все знать! Говорил, что можешь мне помочь! Вот и помоги! Теперь я рассказал тебе все! И я прошу твоей помощи! Доволен?!
- О, я просто счастлив.
- Поможешь? – спросил Дженсен тихо.
- Как ты себе это представляешь?
- Ну, ФБР ведь достаточно серьезная организация?
- И что, ты думаешь, я могу сделать? Приду в Бюро и сообщу капитану, что мы просто обязаны помочь нашему ненаглядному вору Максу Моргану? Уверен, капитан будет в восторге! Наверняка заставит всех нарядиться в парадную форму ради такого случая!
Дженсен швырнул в него диванную подушку и зло сказал:
- Не обязательно все так преподносить!
- Как бы я это ни преподнес, суть от этого не меняется, – Джаред уронил под ноги пойманную подушку и отвернулся, уставившись в окно невидящим взглядом.
- Так что? – Дженсен выжидающе смотрел в его спину. – Сделаешь?
- Нет, – глухо отозвался Джаред. – И тебе я запрещаю это делать.
- Ты запрещаешь мне?! – разозлившись, закричал Дженсен. – Это касается моих друзей! Моей семьи! Это мое дело и мои проблемы! Мне решать, что делать! Не тебе!
Джаред резко обернулся к нему, его глаза сузились, превратившись в щелочки, и челюсти сжимались от едва сдерживаемого бешенства.
- Ты не из его Лиги, ворюга, – сдавлено заговорил он. – Ты все зубы переломаешь, если закусишься с этим человеком, тогда как он пережует тебя и даже не заметит. Ты окончишь свою жизнь в какой-нибудь бетономешалке. И будешь даже рад, потому что это избавит тебя, наконец, от мучений. И не думай, что пострадаешь только ты. Нет. Потому что твой лучший друг Брайс обязательно присоединится к тебе. И ваша прекрасная, милая Брук тоже. И на этот раз она так легко не отделается. В итоге вся твоя драгоценная семья превратится в фундамент для очередного роскошного загородного дома уважаемого бизнесмена мистера Стюарта.
Дженсен с трудом сглотнул ком, вставший поперек горла. Он понимал, что слова агента не лишены здравого смысла, но все же они задели его за живое.
- Не думал, что ты считаешь меня такой уж размазней, агент.
Они упрямо буравили друг друга злыми взглядами, и ни один из них не хотел уступить.
- Я сделаю это, нравится тебе или нет, – отчетливо и твердо проговорил Дженсен.
Джаред посмотрел ему в глаза еще пару секунд, покачал головой и молча вышел, громко хлопнув дверью.
Джаред мельком увидел свое отражение в зеркале, висящем в холле Метрополитена, и поморщился, выглядел он, как зомби. Под глазами залегли глубокие тени, от чудовищного недосыпа, лицо осунулось, и все черты заострились. Мало того, что вчера вечером он разругался с Дженсеном так, что еще долго не мог достаточно успокоиться, чтобы перестать мысленно материть его на чем свет стоит, так он еще и потратил полночи на то, чтобы разработать и подготовить план, для этого придурка. Первый раз, когда он позвонил Кэтти и спросил, как сделать так, чтобы казалось, что адрес отправителя электронного письма зарегистрирован в Монреале, она послала его на хер и бросила трубку. Просто на часах была уже половина второго ночи, так что Падалеки не обиделся и перезвонил снова. После десятиминутного монолога Джареда с извинениями, лестью и мольбами о помощи, Кэтти сжалилась и заговорила. Правда, она обозвала его надоедливым придурком, которого она ненавидит и который будет ей должен до конца жизни за все причиненные страдания. Зато она обещала перезвонить ему и назвать подходящий электронный ящик, с которого он сможет отправить все, что бы ему ни приспичило. К трём часам ночи Падалеки был полностью готов к предстоящему дню, он принял душ и лег в кровать. Но сон, как назло не шел, и Джаред промаялся минимум до четырех утра. И теперь, как результат всего этого, он чувствует себя разбитым дохляком. И выглядит соответственно.
Джаред вздохнул, увидев напарника, деловито раздающего указания, и понял, что начинает сильно недолюбливать этот дурацкий музей. Мало того, что они куковали тут второй день подряд, лишившись своих выходных, так еще и сосуществовать с Маннсом в этих стенах было не в пример сложнее, чем в том же офисе ФБР, откуда хотя бы можно было свалить, используя одну из дохреналлиона возможных причин. Тут же приходилось тереться рядом друг с другом постоянно. Весь день. Весь бесконечно длинный день. Вчера, например, Маннс как будто специально ходил за ним, Джаред натыкался на напарника чуть ли не каждые полчаса, к тому же несколько раз ловил на себе его странные вопросительно-ожидающие взгляды, хотя Джейсон за весь день так ни разу и не заговорил с ним.
Джаред передернул плечами, вдохнул поглубже и решительно направился к Джейсону.