Наступила ночь, звезды ярко сияли на темном, почти черном небе, как будто кто-то щедрою рукою рассыпал их причудливым узором на небосводе. Ночь была холодной, сырой.
А на маленькой лесной полянке царила полнейшая тишина, тяжелая атмосфера повисла среди деревьев, даже птицы не пели, а звери словно чуяли опасность и держались подальше. Едва заметно мерцал магический огонек, он был единственным, что вносило тепло в мрачную картину, он был словно глотком воздуха в пустыне, лучиком надежды в кромешной тьме. Возле старого шершавого дерева сидела, съежившись, светловолосая девушка, она прислонила к себе другую ведьмочку, которая вот уже который саат к ряду находилась без сознания. Сил плакать, звать или пытаться привести в чувство, уже не было, а потому Яра прислонилась к своей соседке в надежде, что так они меньше замерзнут. А еще она молила богов ободном, чтобы ее семья не бросилась ее искать, Яра не хотела, чтобы кто-то узнал о том, что они сделали. В том, что результат был положительным, она не сомневалась, ее двадцатилетняя соседка сделала, то чего не сумели умудренные маги. Еще теплый накопитель лежал у нее под рукой и едва заметно переливался в темноте разными цветами. Но она боялась за подругу, боялась, вот и сидела рядом с ней боясь отвернуться или заснуть.
– Ками, девочка прошу тебя, очнись, слышишь, я сделаю, что ты попросишь, только очнись. Ты балда ученная, моя единственная подруга, – тихо шептала она, в голосе ее звучала мольба и боль, она повторяла эти слова уже не первый и не сотый раз. Она просила, плакала, кричала, ругалась, но Ками не подавала признаков жизни, нет, сердце девушки билось, часто-часто, пульс ощущался, дыхание было ровным и спокойным, но в сознание она не приходила. – Ками, ну, пожалуйста, очнись! – что-то ярко вспыхнуло совсем рядом и Камилла сделала первый глубокий вдох. – Ками, Боги спасибо вам! Я уже не верила, что ты очнешься.