- А кто?, - глупо хлопая ресницами, хрипло выдавила из себя.
- Александр Воронов, - Он отвесил шутливый поклон, и пока я не успела опомниться, твердо, но бережно схватил мою руку и вместо традиционного поцелуя медленно вдохнул мой запах, а потом провел языком жаркую дорожку от запястья к внутренней стороне ладони. Я почувствовала возбуждение.
- Прошу любить и жаловать, - добавил брюнетистый прохвост. – Хотя первое не обязательно. Но я бы не отказался от этого подарка.
- Не дождешься, - ответила ему из своего кресла. И можете мне поверить, в этих словах не было ни грамма любезности.
- Посмотрим. Итак. Имя мое ты уже знаешь. На счет возраста я тебе не соврал. Сейчас мне тридцать лет. Внешность не менял, во всяком случае кардинально. Откуда я родом и о родне тебе знать не обязательно…. Для твоего же блага, - не дав вставить ни слова поперек, добавил обладатель этих нахальных черных глаз.
- А теперь, родная, скажу, почему так все вышло. Мои чувства к тебе были настоящими. Поверь. Все что я делал с тобой и для тебя было искренним. Никогда не скатывался до такой банальщины. Но я хочу, чтобы ты осознала – ты ни в чем не виновата. Ты все делала правильно. У меня никогда не было такой как ты - чистой, светлой и удивительно страстной. Я забылся. Позволил себе раствориться в своем обожании к тебе. Может я и не говорил этого раньше, но скажу сейчас: я тебя люблю. Мы никогда не будем вместе, но мои чувства к тебе не изменятся. Поверь, я знаю. Я старался от них избавиться как мог. Уходил с головой в работу, путешествовал, посещал самые престижные ночные клубы мира и закрытые полулегальные заведения, накачивался выпивкой до сиреневых чертей и трахал столько продажных шлюх, сколько мог. Вот только вколачивая в матрас очередную богиню секса, я представлял своего янтарного ангела с лукавыми кошачьими глазами. И тогда я оставил это. Дела требовали моего участия. Жизнь продолжается. Возвращаться сюда я не планировал, но без меня в настоящий момент партнерам было не обойтись.
Мне хотелось кинуться ему на шею и прижать к себе как можно крепче и одновременно немедленно убежать туда, где Он меня никогда не найдет. Я слишком хорошо помнила, что было сразу после его исчезновения. Тем временем Он продолжил рассказ:
- Крис, родная, я задействован в грязном и по-настоящему опасным бизнесе. Уже много лет я поставляю оружие. Могу притащить любое – от "магнума" и "беретты" до автомата Калашникова. Или даже бомбу и суперсекретные мины, если нужно. Я лучший. Я доставлю что угодно, даже самый редкий и дорогой экземпляр любому клиенту. У меня хорошая репутации, если можно так выразиться. Меня все устраивало. Но потом появилась ты. Я сначала увлекся, потом втрескался в тебя по уши как зеленый, неопытный пацан, а потом узнал, что под меня копают. Основательно копают. О тебе просто не успели узнать. Я бы не пережил если по моей вине, из-за глупости и беспечности с тобой что-то случилось! Поэтому решил уехать. За это время нигде не останавливался надолго. Тот, против кого я играю, слишком мощный. При всех своих связях и деньгах я не могу позволить себе устранить его. А значит - и не могу иметь слабости. А ты – моя слабость. Мое сердце.
При этих словах мое собственное сердце затрепетало как глупая птаха, смело влетевшая в ловушку, расставленную умелым охотником. Однако секрет прошлого давил мертвым грузом, не позволяя расслабиться и просто насладиться этим долгожданным признанием.
- Ты опознал, милый. Все уже случилось. Можешь убиться теперь, - со злостью практически выплюнула ему в лицо.
Вся напускная небрежность тотчас слетела с него. Он за какой-то миг преодолел разделяющее нас расстояние и прижался лбом к моему, а руками довольно крепко обхватил голову.
- Расскажи, - не попросил, а потребовал.
- Слишком больно, слишком противно. Не могу, - я понимала, что он не может мной повелевать.
- Я должен знать. Я приказываю тебе!
- Больше такого права у тебя нет, - спокойно и твердо ответила ему.
- Тогда прошу. Ты знаешь – я никогда ничего у тебя не просил.
"Вот уж действительно. Никогда".
- Фух, черт, - медленно выдохнула воздух и стараясь абстрагироваться и дышать глубоко, я произнесла ничего не выражающим тоном:
- Это случилось на четвертый день после того как ты исчез. К этому моменту я уже просто с ума сходила от беспокойства. Плакала. Искала. Опять плакала и опять искала. Тем вечером решила после закрытия парфюмерного магазина вновь пойти к твоему дому, надеясь, что ты вернулся. Тебя там не было. Но были они - три амбалоподобных грубых мужика. Меня поджидали. Хотя теперь я понимаю, что скорее всего искали тебя. А тут пришла я. "Славная цыпочка", - сказали они. - "Мы хотим развлечься. Ты подходишь. Может он даже узнает. Так будет даже забавно", - с этими словами они затащили меня в грязный вонючий переулок. "Интересно, а ему донесут? О, было бы хорошо. Пусть знает, что нужно делиться. А утаивать нехорошо. Мистер этого не любит. Нет, не любит", - едва фраза покинула его губы, как я уже лежала распластанная на асфальте. Как сейчас помню каким он был мерзким - грязным и шершавым. К этому моменту уже успела сильно испугаться. Кричать не стала. И не хотела, и возможности такой не было. Видишь ли, дорогой (ха, Он уже успел заметно побледнеть), мой рот был занят чем-то другим. Или кем-то, как пожелаешь. Я ни черта не могла противопоставить этим бугаям, понимаешь? Только радовалась, чертова дура, что тебя там не было, что тебя они не нашли. Я а сильная, выдержу (тут я горько усмехнулась. Озноб опять нарастал). Я же даже не орала ни разу, понимаешь? Пока хватали, пока тащили. Все казалось, что это постановка, чья-то злая шутка. Нельзя же людей хватать, когда на улице все видно! Нельзя! Но оказалось можно. Еще и как. Я могла бы сказать, что однажды мне довелось поработать надувной куклой. Но это не так. Куклы не чувствуют. Куклам не больно....
Во время образовашейся паузы Он тихо подошел ко мне и встал на колени. Руки положил на поручни кресла. Ко мне не прикасался. Не смел. И правильно. Я дама сильная, но этих прикосновений не выдержу. Рассыплюсь, как чертова фарфоровая статуэтка. Однажды мне довелось это видеть. Будучи семилетней крохой я разбила старинную вазу из фарфора, что стояла у нас дома. Ох и сильно влетело мне тогда от мамы, уж поверьте. Так что я знаю каким тонким бывает фарфор. И люди, сделанные из него.
- Родная, не продолжай. Я понимаю, что тебе тяжело, - Он не глядел на меня. Что ж понимаю. Я бы на себя такую тоже смотреть не захотела.
Решила внести ясность:
- Хочу, чтобы ты узнал. Я расскажу. Никогда никому не рассказывала. По твоей вине все случилось, по твоей. Ты ушел, а я осталась. Остались и они. Зло в человеческом обличье.
Я лежала на этом чертовом асфальте и думала о тебе. Не могла не думать. Думала, когда грубые чужие пальцы проникали в меня, когда неожиданно аккуратно стягивали одежду. Я была нагая - и тело, и душа. Один из них почти постоянно, кроме тех минут когда трахал меня, крепко прижимал к шее нож. Порой мне и теперь кажется, что холодное лезвие касается моей кожи. Такой же холодной на ощупь. Двое других постепенно приучали к своим телам. Неспешно, даже лениво. Как будто знали, что им никто не помешает? Почему, черт побери, им никто не помешал? Было же лето. Летом в восемь вечера еще светло. Но никто не приходил, никто меня не видел. В тот вечер я попробовала кое-что новенькое. Групповое траханье. Они пихали свои члены мне в рот, вагину и задницу. Представляешь каким был мой первый анальный секс! Когда один из них в первый раз запихнул в меня свой хуй, я думала, что меня порвет. Такой сильной была боль. Я хрипела, выла, брыкалась и царапалась, пытаясь выбраться. Они говорили, что я была плохой девочкой. За этим следовало наказание. Проникновения становились глубже, резче, сильнее. В определенный момент почувствовала влагу между бедер. Понимая, что возбудиться я никак не могла, осторожно притронулась туда. Поднеся руку к глазам поняла, что она вся красная. От моей крови. Они тоже заметили. Трахать меня в задницу им стало противно. Они взялись за киску. Зато сразу вдвоем. Это показалось больным ублюдкам забавно. Когда в тебе два члена одновременно - это что-то! Это больно. Очень-очень больно. Такой вот секс.