— А ну, суки, все на месте и не орать. Сидеть тихо, как мыши, а то в момент нашпигуем свинцом.
Сиплый, он же главарь банды, забрав у убитого сержанта автомат, бросил пистолет из кобуры стоявшему поблизости подельнику:
— Держи, Морда! Да проверь патроны в магазине, мусора могут носить незаряженные стволы.
Сам же быстро посмотрел на контрольное отверстие автоматного магазина, тот был полон. Он продолжил давать указания.
— Сазан, — сказал Сиплый подельнику, вырубившему рядового полицейского, — забери автомат рядового, пукалку отдай Ковалю. Коваль!
— Тут, — ответил парень, получивший от Морды «ПМ».
— В передний тамбур! Репа!
— Я!
— В задний, лови ключ. Двери перехода закрыть, если кто высунет харю в окно, бей картечью.
— Понял.
— Сазан, приводи мента в чувство, да быстро, на счету каждая минута. Гнедой и Морда, посчитайте народ, пусть все прижмутся к окнам. Мне надо знать, сколько в вагоне мужиков, баб, детей. Быстро!
Коваль с Репой прошли в тамбуры, последний специальным ключом закрыл дверь перехода, глядя в окно, не появится ли там чересчур любопытный пассажир или кондукторы. Они могли так же обходить состав, обилечивая тех, кто не успел купить билеты на станции.
Гнедой и Морда, угрожая пассажирам оружием, отчаянно матерясь, стали гнать их к окнам. Гнедой кроме того считал людей.
А Сазан оттащил рядового от сержанта и из фляги, извлеченной из дорожной сумки, плеснул в лицо воду. Полицейский застонал и открыл глаза. В них читалось недоумение. Появился и страх, когда бандит наставил на него его же автомат:
— Очнулся, мусор?
Рядовой потянулся рукой к кобуре.
Сазан усмехнулся:
— Пулю в рыло захотел? Нет у тебя оружия, долбень. А я думал, что с вами повозиться придется, вы же лохи, в натуре. Кто же так подставляется, придурок?
— Чего там, Сазан? — спросил Сиплый.
— Очухался мусор.
— Поднимай его. И шустрей, шустрей, всем шустрей, до следующей станции осталось семь минут хода.
Сазан пнул рядового носком ботинка в бок:
— Слышал, мент? Поднялся! Быстро!
С трудом, держась за голову, рядовой встал, бросил взгляд на труп напарника и товарища:
— Чего дальше? При пассажирах валить будете?
К нему подошел Сиплый:
— Нет, мусорок, на этот раз тебе повезло, еще поживешь. Короче, идешь в передний тамбур, к кабине машиниста. Мне надо, чтобы помощник открыл дверь.
— А если не пойду?
Сиплый ткнул в подбородок полицейскому укороченный ствол автомата:
— Тогда, сука, сдохнешь. Прямо здесь и сейчас, а в кабину мы все одно попадем. Я даю тебе, недоумок, шанс выжить. Так как?
— Хорошо.
— Пошел!
Гнедой доложил:
— Сиплый, в вагоне семьдесят восемь рыл, тридцать пять мужиков, тридцать баб, остальные дети и подростки тринадцать штук, я их не сортировал.
— Держать пассажиров у окон. Кто дернется — валить!
— Понял!
Гнедой крикнул на весь вагон:
— Слышали, козлы и овцы! Кто дернется, получит пулю в лобешник. Я спросил, поняли, суки?
— Да, понятно, — раздались раздраженные голоса.
Сиплый тем временем ввел в тамбур рядового полицейского и бросил подельнику:
— Как зайду в кабину, присмотришь за этим, — главарь банды указал на рядового. — Да гляди, чтобы живой был. Он нужен нам живым.
— А жаль! Я бы этому псу с удовольствием кишки выпустил бы.
— Успеешь еще!
Сиплый толкнул рядового:
— Давай, мусор, стучи, заслуживай право на жизнь.
Главарь посмотрел на часы, до станции Бахтеевка оставалось три минуты хода.
Полицейский постучал в дверь.
Из кабины донесся молодой голос:
— Кто? В зрачок плохо вижу.
— Я это, Коль, Назаров.
— Случилось что?
— У нас рация села, а надо связаться с отделом.
Помощник машиниста открыл дверь:
— Случилось что?
— Случилось, — оттолкнув к подельнику рядового и уткнув в грудь помощнику, еще совсем молодому человеку, ствол автомата, сказал Сиплый.
Из кабины подал голос машинист:
— Колька?! Ты где пропал? Остановка через минуту!
Сиплый толкнул парня, и тот упал в пространство между сиденьем машиниста и помощника. Машинист, мужчина лет под сорок, увидев оружие в руках неизвестного, начал торможение.
— А ну, не балуй, чухан. В Бахтеевке остановки не будет.
— Но…
— Ты че, баклан, не понял? А ну прибавь ходу.
— Но там красный.
Он имел в виду сигнал семафора за платформой Бахтеевка.
— А мне по херу. Я дальтоник.
— Ты чего творишь-то? А если встречный?