— Потом это обсудим, — предложил Олег. — Итак, похоже, все сходится. Их здесь было двое.
— Мы осмотрели на всякий случай наши вещи, — сказала Люся, прикладывая руку к пылающим щекам. — Ничего не пропало. Это не воры.
Когда Володя ушел, жена и дочь еще долго ходили по комнатам, не находя себе места.
— Господи… Сколько же я всего тут наговорила за эти дни! — ужасалась Люся. — А ты хоть бы намекнул как-нибудь.
— Опять ты, мам, не понимаешь! — оборвала ее Надя. — Папа правильно сказал: они бы сразу почувствовали неестественность нашего поведения. Папа и так был сам не свой, сама же говорила… А если бы мы узнали? Дурдом бы получился, вот и все… И они бы поняли.
— А у нас и так дурдом, — махнула рукой Люся. — Приводишь этого хулигана Сафронова… Он же тебе раньше не нравился?
Утром, уже уходя на работу, Олег остановился в дверях, обратившись к жене:
— У тебя на студии можно еще раз заглянуть в телеархивы?
— Смотря что тебя интересует.
— Ничего особенного. Я хотел бы еще раз понаблюдать нашего Григория Ивановича в аэропорту…
— А так он тебе еще не надоел? Каждый день его видим.
— Ты не дослушала. Меня он интересует в тех кадрах, где встречает выкупленных им пленных и заложников, когда те прилетают в Москву.
— Я поговорю с начальством, — посерьезнела Люся. — А это может быть как-то связано с микрофонами у нас дома?
— Пока ничего не могу сказать… — развел руками Олег. — Но чувствую, там что-то есть.
В середине дня он, не вытерпев, сам приехал из редакции к Денису в «Глорию». Тот появлению Бородина ничуть не удивился. Кивком, дожевывая чизбургер, пригласил сесть. Денис в последнее время обожал продукцию «Макдоналдса», напрасно полагая, что округлившаяся талия прибавит ему солидности.
— Обедали? — спросил он на правах хозяина.
— Нет, но не важно… Ну, что скажете?
— О чем?
— Вы не в курсе, да? Володя нашел у нас кое-что.
— Почему, в курсе. Он мне говорил. Но пока идентификация не произошла, его поиски в картотеке прокуратуры не закончились… Ищут. Александр Борисович уже полностью вошел в роль нашего неофициального куратора и его подталкивает. Хотя вряд ли они что-то найдут. Скорее, судя по размаху и масштабам, вашей персоной занимались государственные спецслужбы… А их пальчиков в прокуратуре нет.
— Такое внимание мне льстит… — озабоченно сказал Олег. — И это все?
— Пока да. Лучше скажите, как сейчас у вас дома? Ваши женщины в обморок не попадали, когда все узнали?
— Держатся… — хмыкнул Олег. — На валерьяновых каплях и нюхательной соли. Дополнительно было выявлено, что Надя приводила к себе в гости одноклассника, известного всей школе двоечника и хулигана. Наверное, перевоспитывала.
— Растут детишки, — согласился Денис. — Кстати, вы мне обещали ответить на один вопрос. Если забыли: какие именно поправки вы обещали сделать Забельскому в статье о его персоне?
— Почему, помню… Речь шла о чеченских секьюрити, охранявших его на первых порах, когда он только начинал свой малый бизнес… Забельский мне объяснил, что он сам родом с Кавказа, его там знают и потому взялись ему помогать как земляку. Уголовниками они тогда не были. Там у него еще были даргинцы, карачаевцы… И он просил это вставить. А что?
— Где они сейчас?
— Его охранники? Откуда мне знать… Я не интересовался.
— А напрасно… Вдруг окажется, что они в большинстве окопались в Чечне, где воюют на стороне боевиков? Речь в вашей статье шла, в частности, о некоем Ансаре Худоеве и его сподвижнике Ходже Анваре, или просто Ходже, если я не ошибаюсь… Я вчера не поленился и посмотрел его дело в архивах у своего дяди.
— Помню такого… — согласился Олег, — да, был такой. О нем у нас тоже был разговор. И что вы нашли?
— Немного. Ансар Худоев был исключен с пятого курса экономического факультета МГУ за групповуху в студенческом общежитии, затем дважды привлекался к судебной ответственности за рэкет. Это в начале девяностых, в эпоху «малиновых пиджаков». В первый раз освобожден под залог нашим общим другом Григорием Ивановичем, во второй раз в девяносто втором году ему срок скостили, и он благополучно отбыл в Грозный, где долгое время подвизался в тамошнем Министерстве финансов… Воевал на стороне Дудаева, после Хасавюрта снова занялся чем-то вроде экономики… Чем занимается сейчас, во время второй чеченской, непонятно.
— Знаем мы их экономику… — пробурчал Бородин. — Самая процветающая отрасль — ограбление нефтепровода и похищение заложников.
— Вот именно. А до всего этого состоял начальником охраны У Забельского. И даже был с ним в доле. Каким-то представителем в Питере, это еще следует уточнить.