— Что-то вроде того… Хотите сказать, что с вами такое никогда не пройдет? — рассеянно спросил, глядя туда же, Колобов. — Что это вы их — мордой в пол? Смотрите внимательно, это, никак, вас показывают? А почему вы здесь без маски?
— У вас слишком ретивая охрана, — буркнул Рощин. — Забельский жаждал достоверности, и он ее получил. Пришлось мне снять маску, показать личико вашему секьюрити, когда я предъявлял удостоверение и он сверял фотографию… Считаете, это прокол?
— Не стоит вам лишний раз светиться без особой на то нужды, — посоветовал Колобов. — Все под Богом ходим. Ну да ладно, кто это заметит или возьмет на заметку… Кстати, что вы собираетесь делать с этой дамой, Сивцовой, кажется, которую так лихо вычислили?
— Да вот думаю… А что вы посоветуете?
— Это проблема вашей убежденности, — ответил Рощин. — Если, конечно, вы до конца уверены, что это она… Вам потребуется помощь?
— Как вы понимаете, заводить на нее дело за разглашение государственной и служебной тайны я не собираюсь, — твердо сказал капитан.
Денис Грязнов, сидя в своем кабинете, наблюдал по видео, как начальник телефонного узла Никодимов, робко оглядываясь, заводил в свою квартиру подчиненную Горелову. Та ойкала, упиралась, но не слишком убедительно. Денис снял трубку, набрал номер Самохи.
— Коля, снято неплохо, но ее лица почти не видно. А сейчас выгляни, не бродит ли по коридору, как призрак коммунизма по Европе, объект твоей видеозаписи в поисках моего кабинета? И покажи ему дорогу.
Самоха ответил через минуту:
— Ты угадал. Ходит и ищет, растерянный и вспотевший. Здорово ты его напугал.
— Во-первых, я ему сказал, будто в наши руки случайно попала кассета о его шашнях с молодыми телефонистками, пока жена с дочерью пребывают на даче. И в его интересах, чтобы они эту кассету не увидели, равно как в наших, чтобы он поделился с нами некоторыми фактами.
— И он тебя не послал?
— Во-вторых, он сразу напрягся, когда услышал, что я звоню из «Глории». Как видишь, нас знают, нас уже боятся не меньше, чем Петровки. Ты его подтолкнул в нужном направлении?
— Да.
— Ну так где он там?
— Там по пути мужская комната, наверняка туда зашел, со страху… Кстати, ты его знал раньше?
— Откуда? Зачем, спрашивается, мне знать или иметь дело с начальником этого телефонного узла, если сам я живу в другом районе? — Денис прикрыл рукой трубку, услышав осторожное постукивание в дверь. — Хорош, он уже скребется… Слушай, загляни сюда через пару минут, для понта, будто собираешься стенографировать… Заходите! — сказал он громко.
В кабинет вошел невысокий, сухой и бесцветный человек — выражение его лица полностью соответствовало представлениям Дениса о людях этой профессии — и сразу в ужасе уставился на экран телевизора, где он же подталкивал даму в направлении открытой двери своей квартиры.
— Вы Никодимов Иван Степанович? — Денис сделал приветливое лицо.
— Так точно… — Никодимов осторожно присел на стул, потом встал, поскольку приглашения сесть не поступало, но взгляда с экрана при этом не сводил.
— Да вы садитесь, не стесняйтесь… — разрешил Грязное после паузы, в течение которой изучал посетителя.
А сам вышел из-за стола и прошелся по кабинету.
— Узнаете? — Денис кивнул на экран, наблюдая за его посеревшим лицом. — И наверняка вас интересует, какова цена этой кассеты и о чем я собрался с вами поговорить.
Никодимов судорожно кивнул и вытер пот.
— Ладно… — Денис остановился перед ним. — Так вот, мы ведем, дел о одного клиента, и нас заинтересовали кое-какие обстоятельства, связанные с вашим местом работы… Вот вам, Иван Степанович, бумага и ручка. Напишите все, что знаете о несанкционированном прослушивании ваших абонентов — они же наши клиенты. Даю гарантию, это останется между нами. Полчаса хватит?
— О чем? — робко переспросил Никодимов, впервые оторвав взгляд от экрана.
— Да, мы вас шантажируем, чтобы вам же помочь. В ваших интересах признаться нам, прежде чем вы попадете в руки прокуратуры или милиции. И кассета ваша.
— Но я не знаю… — начал Никодимов, но ручку взял.
— Знаете, — непреклонно сказал Грязнов. — К нам многие приходят сюда за помощью, но не все говорят и потом в прокуратуру попадают как подозреваемые.
— Но я не просил вас о помощи. — Никодимов отложил ручку.
— И кассета вам тоже не нужна? Не хотите, как хотите, мы никого не принуждаем. Но через какое-то время уже не сможем вам помочь, понимаете?
Никодимов вытер пот со лба, хотел что-то сказать, но в этот момент в кабинет вошел Самоха.