Ансар рассеянно слушал, искоса наблюдая за своими охранниками, которые таскали хворост к гаснущему костру. Пора бы заканчивать этот базар и возвращаться, подумал он.
— Ты, Зураб, не обижайся. Но мне пора возвращаться. Скоро стемнеет, а в Ичкерии не та обстановка, чтобы надолго оставлять ее без нашего внимания… Ты мне начерти схему, по какой идет согласование и продвигаются решения по созданию нефтяного консорциума. Кто эти люди, кто из них визирует и потом отправляет бумагу наверх? Сколько их, сколько они хотят.
— Ну не все же берут… — протянул грузин, наблюдая, как Ансар достает толстый конверт.
— Хорошо. Напиши, с кем можно просто поговорить, а кого лучше припугнуть.
— А если это сам президент?
— Это уже не твоего ума дело…На, бери, не стесняйся! Или ты тоже не берешь?
Зураб оглянулся на свою охрану, замедленно протянул руку, но схватил конверт быстро и сразу положил в карман. Ансар усмехнулся, мотнул головой и добавил:
— И пофамильно распиши, кто какой пост у вас занимает… Их телефоны обязательно. Но, главное, кому сколько надо дать.
— Начиная с меня?
— Тебе я уже дал, — усмехнулся Ансар, вставая с гамака. — Но все равно можешь записать.
Зураб корпел и сопел над своей бумагой минут двадцать, пока не стемнело. Костер уже затухал, и пришлось ему посветить ручным фонарем. Закончив, он протянул ее Ансару.
— Ну вот, другой разговор… — кивнул чеченец, пробежав ее взглядом. — Автандил Гоголадзе, тот самый? С кем мы втроем в Москве в «Арагви» пили на брудершафт? А сейчас он уже во главе компании?
— Как видишь, — кивнул Зураб. — Растут люди.
— Приятно слышать… Ну да ладно. — Ансар протянул руку и улыбнулся, как бы сожалея о предстоящей разлуке. — Ну, будем прощаться? Рад был тебя видеть, дорогой!
— Взаимно. — Грузин схватил его руку двумя руками.
— И вы, ребята, — не отпуская руку собеседника, обратился к его охране Ансар. — Не стесняйтесь, попрощайтесь с моими парнями, все-таки неплохо отдохнули и с пользой посидели, а?
Охранники, молча сгрудившиеся возле джипов, заулыбались, встали, пошли навстречу бородатым чеченцам, протягивая руки.
Три чеченских автомата «борз» ударили в упор одновременно. Огонь толчками изрыгался из коротких стволов, прошивая тела грузин насквозь. Охранники рухнули, некоторые на догоревший костер, взметнув пепел, но не успев ни сделать выстрела, ни издать звука.
Ансар продолжал удерживать руку упавшего на колени, скорчившегося Зураба.
— Прощай, Зурабик, — сказал он. — Жить буду, никогда не забуду, как твоя мама угощала меня своим лобио…
— За что, Ансар?.. — прохрипел тот.
— А это наш вклад в борьбу с коррупцией в вашей республике, — пояснил чеченец. — Очень уж вы жадные. А нам на всем приходится экономить.
И выстрелил ему в лоб.
— Они ваши, — сказал Ансар уже по-чеченски и сделал жест в сторону трофейных джипов.
Чеченцы их осмотрели. Машины были почти целы, только у одного пробило пулей радиатор, у другого — шину. Запаску быстро поставили, радиатор заклеили японским клеем. Обыскали убитых, загрузили в машины их автоматы. Ансар забрал у мертвого Зураба перемазанный кровью конверт, вытащил доллары, раздал своим телохранителям со словами:
— Это тоже теперь ваше.
Он обнялся с ними по очереди, и все сели в машины.
— …да, я все понял, Андрей Владимирович. — Турецкий жестом указал вошедшему в кабинет Денису Грязнову на стул. — Будем разбираться… Да, именно так мы и поступим…
Он положил трубку и взглянул на парня.
— Ты вчера вызывал в «Глорию» начальника телефонного узла Никодимова? — спросил он хмуро.
— Да… А что?
— Во сколько это было?
— Примерно в тринадцать тридцать, — почесал в затылке Денис. — Ты меня для этого вызывал?
— Через час Никодимов покончил с собой, — пояснил Турецкий. — Возбуждено уголовное дело.
— Кто сказал? — приоткрыл рот Денис.
— Только что это сообщил начальник Следственного управления Курбанов Андрей Владимирович… Сегодня жена и дочь Никодимова приехали с дачи и нашли его в ванне с перерезанными венами. Врач определил время смерти между двумя и четырьмя часами дня. Получается так, что он приехал от тебя домой и сразу покончил с собой. А я вроде тому способствовал… — Генерал пристально смотрел на Дениса. — Мне пока одно непонятно: это дело районной прокуратуры, почему шум поднялся у нас.
— А что ты так на меня смотришь? — прижал руки к груди Грязнов. — Я его не запугивал ц не угрожал…