— Не говори глупостей. Я был так же далеко, как и вы. Посмотри, где качели.
— Ты мог пробежать это расстояние за двадцать секунд, нанести удар и вернуться. Вы с Фрюхтом были не в ладах.
— Ты с ума сошла! Ведешь себя так, будто мы препираемся из-за того, кто съел пирог в кладовке. Здесь гибнут люди.
— Умоляю вас, давайте вызовем полицию. Мне страшно, страшно, страшно, — шептала фрейлейн Шацки.
— Убийца бродит по дому. Она не умерла, она только нас убивает. Вам ничего такого не приходило в голову? Вдруг это вампир? — неожиданно сказал Лу и прислонился к стене. — Уедем отсюда!
Анна-Мария налила всем по полстакана виски.
— Лу, мы цивилизованные люди. Я не намерен слушать такой примитивный вздор, — сказал Лонгфелло и залпом осушил свой стакан, не дожидаясь, пока ему положат лед.
Лу как-то странно на него посмотрел. В этом взгляде чувствовалась тщательно скрываемая ненависть.
С. вышла из ванной, на всякий случай спустив воду, чтобы полностью оправдать столь долгое там пребывание. Дочь сидела спиной к двери — уже с распущенными волосами. С., окуная старую зубную щетку в баночку, стала наносить на длинные светлые волосы красные мазки.
— Ты уверена, что этот цвет тебе пойдет? — спросила она. — Рыжий старит.
— Ну и хорошо, буду выглядеть на двадцать.
С. вздохнула. Краска пятнала пряди густым кроваво-красным цветом. Возня с краской развлекала, доставляла удовольствие. Она подумала, не перекраситься ли самой из пепельной блондинки в красно-рыжую. Нет, в красном есть что-то вульгарное. Она будет выглядеть как дворничиха. Ей вдруг захотелось куда-нибудь пойти, вырваться из тоскливой воскресной рутины. Она весело предложила всем пообедать в ресторане. Да, давайте пойдем в индийский ресторан, в тот, что рядом с торговым центром, да, там недорого и порции огромные.
— Я уже на сегодня договорился, — крикнул из своей комнаты сын.
Ну ничего, пообедаем втроем.
— Обратно машину ведешь ты, — сказал муж, как всегда, когда ему хотелось пива.
Ну и хитрец, подумала она, но согласилась. Мы же цивилизованные люди, сказала она себе, передразнивая Лонгфелло. Пока ждали дочь, которой надо было вымыть и высушить свои новые кроваво-красные волосы, ей удалось прочесть еще две главы.
Полиция приехала во время обеда — комиссар Фонтане, в штатском, в длинном плаще и шляпе, его помощник, как-бишь-его, в мундире, три полицейских и два эксперта, один с фотоаппаратом, другой с чемоданчиком. Через час подъехал длинный черный автомобиль, и тело Ульрики увезли. Еще через час увезли тело Фрюхта. Писатели и фрейлейн Шацки на кухне сбились в кучку, как испуганные овцы. Лу заявил, что уезжает, но наткнулся на решительное сопротивление комиссара Фонтане.
— Это бесчеловечно — требовать, чтобы мы оставались тут до завтра, — сказал Лy. — Так или иначе, спать в этом доме я не буду. Прошу забронировать мне номер в гостинице в Байенне.
Фонтане приглашал каждого в следственный кабинет, наспех устроенный в библиотеке, и задавал вопросы. Как потом выяснилось, вопросы для всех были одинаковые и даже шли в одной и той же последовательности. «Какие отношения связывали вас с Ульрикой, давно ли вы знакомы, как часто встречались, что делали в ночь убийства — минута за минутой, — не произошло ли во время вашего пребывания здесь нечто такое, что могло послужить непосредственным толчком к преступлению, знакомы ли вы — и насколько близко — с другими гостями». Прибывший ближе к вечеру отряд полиции методично обыскал парк и обследовал всю местность вокруг особняка. Послали за прислугой. Супруги приехали вечером в состоянии, близком к инфаркту.
— Вы кого-нибудь подозреваете, комиссар? — спросил, когда допросы закончились, Лонгфелло.
Вопрос был задан с фамильярной интонацией, словно Лонгфелло хотел подчеркнуть, что они с комиссаром ровня.
— Даже если б и подозревал, все равно бы не стал ничего говорить. Уж кому-кому, а вам бы следовало это знать. Вы не обычные подозреваемые. Вы пишете детективы. В вашем присутствии каждое преступление должно казаться более изощренным, чем на самом деле.
Потом комиссар протянул блокнот и попросил у него автограф.
— Напишите, пожалуйста: «Комиссару Фонтане», — добавил он.
Когда сели пить чай, за Лу приехало такси. Он попрощался с остающимися, не глядя никому в глаза. Лонгфелло потом сказал Анне-Марии:
— Это он. Голову на отсечение даю, что это он. И где только она его откопала? Ты хоть какую-нибудь из его книжек знаешь?
— Разумеется, знаю, — ответила она с негодованием. — Лу — самый многообещающий автор детективов в Америке. Временами твое невежество и зацикленность на самом себе меня пугают. Ты вообще читаешь кого-нибудь, кроме себя?