Генерал удовлетворился наведенным порядком и вновь включил запись. Гигантская человеко-жаба на голограмме опять ожила:
- Ко всем, кто добровольно откликнулся на зов разделить тяжелую судьбу Родины и решил вступить в ряды доблестных Сборных Войск Республики.
Из толпы раздались первые крики поддержки и одобрения. Никому не хотелось повторить судьбу недовольного «добровольца».
- Добровольцы! Проклятые кварлы вновь поднимают свои уродливые головы. Их ненависть к принципам существования Республики перешла все границы. В сложившейся ситуации нет иного решения, кроме объявления Сто Сорок Девятой Священной Войны.
Похоже, воевать здесь любили.
- Позволим ли мы кварлам победить? - Верховный Чрезвычайный Диктатор сделал паузу.
Подразумевалось, что воодушевленные добровольцы в едином порыве закричат «нет», но этого почему-то не произошло. Только кто-то тихо, но очень отчетливо прошептал: «Позволим ли мы кварлам рапсить наши меуты», предвосхитив слова Верховного Диктатора.
- Позволим ли мы кварлам рапсить наши меуты? - Новая пауза.
Отдельные голоса нерешительно отозвались: «Нет».
- Смогут ли кварлы растоптать Республику и насадить имперскую ересь?
На этот раз «нет» прозвучало дружнее.
- Удастся ли кварлам ниспровергнуть Закон Опоры на Силы Батхэ?
Теперь «нет» крикнули уже довольно многие. Впрочем, связано это было не с патриотическим подъемом, в который уже почти поверил Алекс, а с тем, что речь подходила к концу. Диктатор уверенно кивнул и закончил выступление:
- Я приветствую всех добровольцев из любого уголка Республики и заверяю вас, что в самый жаркий момент битвы я, Верховный Чрезвычайный Диктатор буду незримо присутствовать в ваших рядах!
Посулив такую существенную поддержку, Диктатор взял в руки заранее подготовленный боевой шлем, напоминавший мотоциклетный, и с некоторым трудом надел его себе на голову. Ему мешали щеки.
Снова заиграл гимн Республики, и голограмма постепенно потухла. Слово взял генерал Баддл.
- Ну, лучше и не скажешь. От себя добавлю, что ваше, то есть, наше подразделение будет атаковать сектор шесть. Раздача вооружения и инструктаж начнутся после приема пищи и снабжения витаминами.
Толпа одобрительно загудела. Новости о грядущем приеме пище подбодрили добровольцев явно больше, чем пропагандистское выступление.
ГЛАВА 2
Широко разрекламированные прием пищи и снабжение витаминами происходили в лучших традициях военных полевых кухонь. Солдаты организовали несколько точек раздачи еды, к которым моментально выстроились длинные очереди, и тщательно следили за порядком. Сам корм, это определение подходило лучше всего, выдавался в жидком виде и наливался в высокие стаканчики из материала, похожего на пластик. Чем-то эта пищевая субстанция напоминала жидкую овсянку, хотя по вкусу была совсем другой, да и по цвету серьезно отличалась от привычной для людей каши. На раздаче упитанный инопланетянин оценивал на глаз очередного добровольца, делал какие-то выводы и наливал ему в стакан варево определенного цвета. Кому-то доставались белые «блюда», кто-то довольствовался оранжевой похлебкой, а некоторым рекрутам наливали кислотно-зеленое варево.
Алекс отстоял свою очередь. Последний раз ему довелось поесть еще до катастрофы и своего спасения, и теперь он был готов даже к инопланетной пище, так как скудный ужин, состоявший из тарелки макарон и холодной котлеты, политой кетчупом, остался далеко в прошлом. Можно сказать, в прошлой жизни.
Военный повар пристально посмотрел на Алекса и замялся. Хорошо знакомый с кулинарными пристрастиями жителей Республики, землян он видел, скорее всего, в первый раз.
- А ты откуда? - удивленно спросил повар.
Алекс медлил с ответом. Он напряг память и попытался освежить в ней свои представления о современной астрономии. Сомневаясь, что эти знания ему помогут, он все же ответил:
- Земля, третья планета от Солнца.
- Бред! Нет у нас такой планеты, - не задумываясь, срезал его повар.
Формально он был прав, да и фактически тоже. Земля не входила ни в какую галактическую Республику, не имела жабоподобных верховных диктаторов, да и вообще почти перестала существовать, если инопланетянин на Нуль-станции не соврал. Нужно было как-то выкручиваться, но в голове у Алекса засели единственные известные ему координаты Земли, которые более или менее подходили под межпланетный формат. Он помнил их по фильму «Кин-дза-дза»: тринадцать в Тентуре, налево от Большой Медведицы, но сомневался, что эта та информация, которая сейчас способна помочь. Выручил его сам повар. Он устало вздохнул и задал наводящие вопросы: