— Давайте поговорим, — покладисто согласился Николай Иванович. — В наше время сердечники подкалиберных снарядов из обедненного урана часто применяются. Самого обедненного урана тоже хватает, ведь это фактически отходы атомной промышленности. Насколько я помню, сердечники эти изготовляются методом порошковой металлургии, то есть их спекают из порошка в специальных формах с добавкой небольшого количества титана. Пробивная способность таких сердечников существенно выше, чем сердечников из карбида вольфрама. Вроде бы они, условно говоря «самозатачиваются» при прохождении через броню. Хотя физику этого процесса я смутно понимаю. И еще слышал, что такие снаряды обладают заброневым пирофорным действием. То есть вбитая в пробоину урановая пыль еще и вспыхивает. Что тоже полезно. Впрочем….
— Что-то еще вспомнили? — спросил капитан после затянувшейся паузы.
— Нет, просто подумал. Возможно, что запуск в производство этих сердечником и не самая лучшая идея. Дело в том, что немцы тоже широко применяли подкалиберные снаряды, и им их вечно не хватало. С вольфрамом в Европе не густо. А вот уран в Европе есть. Возможно, и не стоит наводить их на эту мысль, разве только применить такие снаряды ближе к концу войны, когда уже поздно будет дергаться. И еще — появление у нас на вооружении боеприпасов из обедненного урана вполне внятно сообщит немцам, что мы занимается его обогащением, то есть ведем работы над атомным оружием.
— А если делать сердечники из природного урана?
— Можно и из природного, но бойцов жалко. Воздействие радиации никому здоровья не прибавляет, да еще и на наследственность влияет, и вроде даже на мужскую потенцию. Сейчас об этом никто ничего толком не знает, поэтому ничего и не скажет. Но впоследствии это дело все равно всплывет. В смысле, что наши танкисты и артиллеристы в войну чуть ли не спали в обнимку с этой гадостью. Авторитета партии, поверьте, это не прибавит.
Капитан хмыкнул. — Да уж, тут есть над чем задуматься. Особенно насчет мужской потенции. Кстати говоря, нашей промышленности вольфрама тоже не хватает. Ладно, пусть над этим вопросом начальство думает. Наша задача предоставить необходимую для принятия решения информацию. Вернемся к делу. Так что у нас еще с артиллерией?
— Вот так сразу ничего важного не припоминается. Вспомню, обязательно скажу.
— А с минометами?
— С минометами, вроде, все в порядке. Вот только ротный…. Точность отвратительная, калибр не серьезный. Лучше вообще убрать с вооружения по причине сомнительной эффективности, да и ассортимент боеприпасов упростить. Лучше больше батальонных 82-мм выпускать, они себя прекрасно зарекомендовали. Полковой 120-мм тоже хорошо себя показал. Настолько хорошо, что немцы запустили его у себя в производство. Причем чуть ли не один в один по нашим чертежам. Какие-то растяпы умудрились позабыть документацию при эвакуации.
— Считаете, что именно «растяпы»? — сразу насторожился капитан.
— Скорее всего. Говорилось уже, что не следует сразу искать злой умысел там, где все можно объяснить обычной глупостью.
Капитан недоверчиво хмыкнул. Было видно, что данный тезис у него понимания не встретил. Николай Иванович вздохнул и счел необходимым уйти от данной скользкой темы.
— Но вообще минометы оказались крайне полезным оружием и выпускались нами в войну в огромных количествах. Особенно это было важно в начальный период войны. В приграничных сражениях мы умудрились потерять большую часть уже имеющейся артиллерии, и быстро восполнить эти потери было проблематично. А миномет при той же мощности боеприпаса, что у артиллерийского орудия стоит в несколько раз меньше, сделать его легче. Имеющиеся на вооружении минометы еще пару раз модернизировали в этом направлении, то есть в сторону сокращения трудозатрат и использования дефицитных материалов. Утверждается, что это удалось сделать с минимальными потерями в тактико-технических характеристиках оружия.
— А подробнее можно? Что именно было сделано?
Николай Иванович развел руками. — Подробностей не знаю. Специально этим вопросом я не интересовался.
— Понятно. А что с реактивными минометами? Послушать ваших коллег, то эти… «катюши»… прямо таки страх на врага наводили.
Николай Иванович кивнул. — Действительно наводили, очень действенное оружие, убедительное такое. Надо срочно организовывать массовое производство. Плохо то, что с «платформой» для него туго. Имеющиеся у нас в производстве грузовики для пусковых установок явно хлипковаты. Даже для БМ-13 хлипковаты, а уж для появившихся позднее более мощных БМ-31… В ту войну мы устанавливали направляющие на американские трехосные студебекеры. Но будут ли они у нас в этом варианте истории? В общем, толковый и мощный армейский грузовик нам кровь из носу, как нужен. Автопрому надо бы поднапрячься. Или на гусеничные шасси ставить.