Услышав позади себя скрип деревянной половицы, девушка обернулась. Увидев стоящую в прихожей Мирославу, она поинтересовалась:
- Как твой живот?
- Вроде не болит. Спасибо.
- Не за что! - бодрым тоном ответила Элина, делая очередную затяжку. - Чем собираешься заняться?
Мирослава пожала плечами:
- Не знаю ещё, - немного подумав, добавила: - Тебе помощь нужна?
Элина оценивающе посмотрела на девочку и ответила:
- Не уверена, что тебе понравится то, чем я сейчас занимаюсь...
- У меня всё получится, правда! Ты мне только покажи, и я всё сделаю так, как нужно.
- Ты не поняла. Дело вовсе не в том, получится у тебя или нет. Поверь мне, анализы - не самое приятное занятие.
- Ну и что, - настаивала девочка, - от меня будет хоть какая-то польза.
- Тогда пойди и свари макароны к ужину.
- Хорошо.
- И котлет пожарь! - добавила Элина.
За большим столом в гостиной сидели четверо.
Элина испытывала ни с чем не сравнимое эстетическое удовольствие, наблюдая, с каким отвращением Мирослава ковыряется вилкой в котлете, никак не желая отправить её в рот. Марек и Адам так намучились с антенной, что сейчас их интересовала только еда. Чтобы не портить своим спутникам аппетит раньше времени, девушка подождала, когда тарелки мужчин опустеют, и только после этого произнесла:
- Сообщаю всем присутствующим, что к завтрашнему утру мне понадобятся ваши анализы. Надеюсь, все знают, что это такое!
Продолжая жевать, Адам молча кивнул. Посмотрев на него, Марек тоже изобразил согласие. В следующий момент все взгляды сфокусировались на девочке, которая истязала ненавистную ей котлету. Заметив, что стала предметом всеобщего внимания, она тоже кивнула.
- Нет, так не пойдёт! - сказала громко Элина, обращаясь к Мирославе. - После того, что с тобой произошло вчера, ты должна съесть минимум три котлеты, чтобы восполнить дефицит белка и жиров.
- Но я не хочу! - ответила девочка. Затем, как бы извиняясь, добавила: - Элли, не заставляй меня это есть, пожалуйста...
- Хорошо! - ответила девушка. - Если ты отказываешься питаться естественным путём, придётся использовать простые, но действенные методы. Отправляйся в свою комнату, я скоро приду и поставлю тебе клизму.
Марек посмотрел на Адама, который нахмурил брови, всячески пытаясь сохранить серьёзное выражение лица. Мальчик ничего не знал о такой процедуре, и поэтому перевёл взгляд на сестру. Затем на Элину в надежде, что кто-нибудь ему всё объяснит.
Видя беспокойство, проявленное братом, Мирослава тяжело вздохнув, ответила:
- Хорошо, я съем.
- Прямо сейчас, на виду у всех, - спокойным голосом произнесла Элина.
Марек с удивлением смотрел на сестру, которая расправилась с котлетой секунд за пятнадцать-двадцать. При этом выражение на её лице было такое, будто она только что проглотила живую лягушку.
Добившись своего, Элина обратилась к мужчине:
- Адам, придумай какие-нибудь ёмкости для анализов и дай ребятам, - затем, переведя взгляд на сестру с братом, пояснила: - Завтра утром мне нужны ваши кал и моча. И смотрите не перепутайте, как это было в прошлый раз!
Увидев недоумение на лицах ребят, Адам пояснил:
- Это она так шутит!
Прошло уже больше часа с момента, когда все разошлись по своим комнатам, но Элина, сколько ни ворочалась в постели, так и не смогла уснуть. Решив не мучить себя, девушка накинула на голое тело пёстрый шёлковый халат с рисунками в японском стиле, взяла с тумбочки пачку сигарет, зажигалку, и направилась к выходу. Осторожно приоткрыв дверь спальни, она выглянула в тускло освещённый двумя ночными светильниками коридор, после чего на цыпочках вышла через кухню во двор.
- Тебе тоже не спится? - нарушил тишину негромкий голос Адама, прозвучавший из темноты.
Вздрогнув от неожиданности, Элина попыталась что-нибудь разглядеть в сумраке, но безрезультатно. В следующую секунду она увидела светлое, сильно вытянутое овальное пятно у своих ног.
- Иди сюда, - произнёс голос, - вместе покурим.
Пока девушка шла по лунной дорожке, которую ей организовал Адам, зрение адаптировалось к скудному освещению, исходившему от ночного неба, густо усеянного звёздами. Прямо перед ней на пластиковом шезлонге, чуть сгорбив спину и вытянув ноги, сидел мужчина в спортивных штанах и рубашке с длинными рукавами. В одной руке он держал дымящуюся сигарету, а в другой фонарик. Когда Элина подошла ближе, Адам чуть подвинулся, освобождая девушке место.
- Фонарик ещё нужен? - участливо спросил он.
- Выключай! - ответила Элина. - Темнота - друг молодёжи!
- Сегодня безлунная ночь, - сообщил Адам, - ветра совсем нет, но немного прохладно...
Элина достала из пачки сигарету, поднесла ко рту, и в следующий момент перед её лицом возникло пламя зажигалки. Прикурив, она сказала:
- Спасибо, Адам.
- Тебе, наверное, холодно, - произнёс он негромко, - давай я принесу из дома что-нибудь тёплое?
- Не нужно, - ответила девушка, и после небольшой паузы добавила: - Лучше, обними меня.
Сидящий рядом мужчина ничего не ответил. Элина уже собралась повторить свою просьбу, но не успела, почувствовав движение рядом с собой, а затем, широкую ладонь на своей талии - мягкую и тёплую. Не говоря ни слова, она тоже обняла Адама, и прижалась к нему крепче. Так стало заметно теплее.
Какое-то время они сидели молча, периодически выпуская в воздух облачка дыма. Первой закончилась сигарета Адама. Он затушил её в пепельнице и сказал:
- Пойду, ещё раз попытаюсь уснуть.
- Ты куда-то торопишься? - спросила Элина.
- Нет, но...
- Тогда, посиди со мной, - негромко произнесла она, чувствуя, что уже почти готова расплакаться как маленькая девочка, если прямо сейчас останется в темноте и одиночестве.
Адам ничего не ответил и продолжил сидеть. Сигарета закончилась. Потушив её о пепельницу, освободившейся рукой Элина нащупала широкую ладонь на своей талии, и прикрыла её своей. Она несколько раз шумно вдохнула носом ночной воздух, затем положила голову на плечо мужчине, уткнувшись носом в воротник его рубашки.
И вдруг она ощутила запах из детства, который всегда означал лишь одно - папа вернулся из рейса. Момент детского счастья обычно длился недолго, ведь после того, как отец хватал её своими огромными ручищами, целовал в лоб и прижимался колючей щетиной к нежной коже на щеке девочки, мама сразу отправляла его в ванную, чтобы тот смыл с себя "пыль дорог". Его одежда столь же незамедлительно отправлялась в стиральную машину. Через полчаса отец был чисто выбрит и источал запах самого обычного мыла и шампуня.
Даже на секунду представить, что кому-то может понравиться тяжёлый аромат солярки и машинного масла, Элина не могла ни при каких обстоятельствах. Скажи ей кто-то нечто подобное, она сразу бы усомнилась в его умственных способностях. Но здесь было нечто иное - этот едва уловимый запах играл роль волшебной палочки, при взмахе которой Элина начинала ощущать настоящее блаженство.
Так и сейчас, радостное ощущение возникло буквально ниоткуда, тут же стремясь раствориться бесследно, но девушка вновь втягивала носом этот чарующий запах, и волшебство продолжалось.
- Пообещай, что исполнишь мою просьбу, - сказала она негромко. - Всего одну.
- Какую? - спросил Адам.
- Просто пообещай, - произнесла Элина заметно тише, но чуть более требовательно.
Адам молчал, чувствуя неловкость. Рядом сидела обворожительная молодая девушка и разговаривала с ним так, словно они ровесники, давние друзья, или даже очень близкие люди. Продолжая держать Элину за талию, он вообще не чувствовал тонкого шёлка, будто бы касался её кожи. Возникло уже позабытое чувство близости с женщиной, заставляющее чаще биться сердце и побуждающее, если и не совершать глупости, то хотя бы, задуматься о чём-то подобном.
Последний раз они с женой занимались сексом более десяти лет назад. Через год или полтора после того, как у Моники врачи обнаружили серьёзные проблемы с гинекологией. Уже будучи очень взрослыми людьми, родившими и вырастившими двух прелестных детей, их отношение к сексу стало более прагматичным и рациональным, нежели в юности, когда стремящиеся на волю гормоны заставляют совершать поступки, о которых потом вспоминаешь с застенчивой улыбкой на лице. Позже, когда курс лечения закончился, они снова попробовали, но результат оказался совсем не таким, как ожидалось. Адам подозревал, что во время секса Моника испытывает болезненные ощущения, что она категорически отрицала. Любящая жена готова была многим жертвовать, чтобы её мужчина достиг состояния, которое она всегда ставила себе в заслугу. Вскоре они прекратили всякие попытки возобновить половую жизнь, заменив её особой чуткостью друг к другу, не раз замеченную у более пожилых пар.