- Ты уже взрослая девочка и сама решаешь, что правильно, а что нет.
Адам произнёс это почти шёпотом, и Элина, услышав именно ту интонацию, которую помнила с детства, почувствовала, что её глаза начинают увлажняться. Сейчас она была той маленькой девочкой из далёкого прошлого, любящей своего отца больше всего на свете. Даже мама, которую она тоже любила, не могла занять его места, просто потому, что она всегда рядом, и её невозможно потерять.
Проведя ладонью по своему лицу, и убедившись, что та осталась сухой, девушка открыла глаза, и произнесла шёпотом:
- Поцелуй меня.
Адам повернулся на бок, чуть придвинулся, и нежно коснулся своими губами щеки девушки.
- Как ребёнка... - прокомментировала Элина, и улыбнулась, получив именно то, чего желала больше всего.
Мужчина продолжил смотреть на девушку, вспоминая, как много лет назад маленькая Юлия посреди ночи тихо проникала в спальню родителей, и не спрашивая разрешения, забиралась к ним в постель. Она ныряла под одеяло и втискивалась в узкое пространство между мамой и папой, после чего сразу же засыпала. Адам помнил счастливую улыбку на лице спящей дочери, и теперь нечто подобное возникло, будто послание из прошлого, волнующее и радостное. В приглушенном свете торшера мужчина видел ту же смущённую улыбку и лицо девушки, так похожей на его дочь.
Думая о чём-то своём, Элина смотрела на лежащего рядом мужчину с нежностью. Затем, неожиданно для самой себя произнесла:
- В молодости ты был очень красивым...
Адам непроизвольно хмыкнул, после чего глубоко вздохнул, сожалея о том, что рефлекс оказался быстрее разума. Он судорожно искал нужные слова - оправдания, поддержки или чего-то похожего, но они, как назло, не желали находиться. Девушка его опередила. Сообразив, что произнесённая ей фраза прозвучала совсем не так, как была задумана изначально, Элина решила выразиться несколько иначе:
- Прости! Я совсем не это хотела сказать. Ты и сейчас красивый, несмотря на возраст...
В следующую секунду она поняла, что получилось совсем отвратительно, и возненавидела себя. Ей хотелось тут же выскочить из постели и убежать. Запереться в ванной и рыдать во весь голос.
Заметив резкую перемену в настроении девушки, Адам подвинулся к ней ещё ближе. Обняв рукой за талию, крепко прижал к себе. Чувствуя всем телом, как ритмично бьётся её сердце, он ещё раз поцеловал Элину, но уже в лоб. Она зажмурилась от удовольствия и теперь просто лежала с закрытыми глазами. Вскоре сердечный ритм девушки пришёл в норму. Минута, другая, третья...
Неожиданно для себя Адам понял, что Элина спит, медленно вдыхая и выдыхая воздух через нос. Он осторожно высвободил свою руку, потянулся к выключателю, и погасил торшер.
Через какое-то время Элина перевернулась на другой бок, стащив с него одеяло. Подвинувшись вплотную спина к спине, Адам прикрыл себя тем, что осталось, и вскоре тоже уснул.
* * *
В очередной раз взглянув на часы, Андраш раз за разом прокручивал в голове план, придуманный вместе с Ёжефом, пытаясь заранее предугадать любые неожиданности, способные помешать его исполнению. Главным риском представлялась неизвестность, ведь суета полицейского и начальника службы охраны в Секторе С, которую от камер наблюдения невозможно скрыть, могла насторожить противника, и тогда никаких пришельцев ожидать не стоит. И всё же, в глубине души Андраш надеялся на чудо, независимо от того, что скрывается за этим понятием.
На протяжении последних двух недель друзья рассмотрели минимум сто различных вариантов, позволяющих взять с поличным компанию "Balance Service".
Вероятность того, что её сотрудники, проникающие под покровом ночи на охраняемый объект без соответствующего на то разрешения, действуют в легальном правовом поле, представлялась чем-то немыслимым. Как минимум, речь шла о недекларируемом грузе, который вопреки отчётности, вынимался из опечатанных контейнеров, либо наоборот, в них добавлялся. Наличие у альфацентаврянина в мотоциклетном шлеме большого чемодана служило лучшим тому доказательством.
Соответственно, действия полицейского Анраша Чарди и начальника службы охраны Ёжефа Ковача по всем писаным и неписаным законам любая контрольная или судебная инстанция обязана воспринимать прямым исполнением служебных обязанностей и никак не иначе. Уверенность в собственной правоте для каждого из них являлась важным аргументом в пользу решительности действий, а возможно, и жёсткости при задержании злоумышленника.
О том, что человек в мотоциклетном шлеме может использовать какие-то инопланетные технологии, Андраш старался не думать. В отличие от своего друга, он считал себя убеждённым материалистом, следовательно, ни в каких пришельцев с Альфы Центавра не верил. Что по этому поводу думает сам Ёжеф, он спрашивать не стал, исключительно для того, чтобы не загромождать свою голову лишней информацией. Если бы он пошёл на поводу у своего друга, уже с детства знающего, что такое лучевые пистолеты, бластеры и плазмотронные пушки, то пришлось бы заранее побеспокоиться о том, что им противопоставить. И это если не брать в расчёт иные методы воздействия, такие как гипноз, телекинез, чтение мыслей, а также, внедрение в сознание различных ужасных тварей, которые воспринимаются совсем как настоящие. Современная киноиндустрия хорошо постаралась для того, чтобы понятие "неожиданность" потеряло всякий смысл, и поэтому Андраш ни на секунду не сомневался, что наденет наручники на любую тварь, независимо от количества у неё ног, рук, крыльев и всяких других конечностей. А дальше, пускай начальство само разбирается, по каким законам судить преступника - земным или межгалактическим.
Несмотря на полную готовность увидеть под шлемом самую мерзкую тварь, Андраш был абсолютно уверен, что это никакой не пришелец, а самый обычный человек.
И всё же, метод проникновения злоумышленником внутрь запертого контейнера вызывал тревогу, и это чувство не отпускало, с каждой минутой лишь усиливаясь.
Будучи опытным полицейским, Андраш не сомневался, что план обязан быть максимально простым, подразумевающим свободу манёвра в случае, если что-то вдруг пойдёт не так. Любая "многоходовка" воспринималась им не иначе, как киношный трюк, не имеющий ничего общего с реальностью. Насколько просто сценаристу написать все действия героев, зная, что актёры сыграют роли именно так, как от них требуется. Он вспомнил, как лет двадцать назад присутствовал на съёмках настоящего боевика с погоней и каскадёрскими трюками. По сюжету действие происходило прямо в центре Будапешта, и молодого сержанта полиции тогда поставили в оцепление, чтобы обычные горожане не мешали работе съёмочной группы. Примерно через год, когда фильм вышел в прокат, Андраш в очередной раз убедился, насколько реальность далека от того, что показывают в кинотеатрах. Если бы он не видел собственными глазами, сколько понадобилось дублей, чтобы отснять сцену, длящуюся чуть больше десяти секунд, возможно, он испытал бы настоящий восторг от мастерства актёра. Но он отлично помнил, что все трюки исполнял каскадёр, ни капли не похожий на главного героя, да и тому подложили мягких матов везде, где только можно.
Именно поэтому Андраш не верил в хитроумные "многоходовки", реализуемые как по нотам. Вспомнилась известная поговорка:
"Хочешь рассмешить бога - расскажи ему о своих планах!"
Периодически участвуя в полицейских операциях, Андраш убедился в том, что голова злоумышленника работает совсем не так, как за него думают стратеги-аналитики. Находясь в безвыходной ситуации, человек вовсе не обязан впадать в отчаяние. Даже простой обыватель, оказавшись в нестандартной ситуации, способен проявить чудеса изобретательности, а его физические возможности могут возрасти многократно, что сломает любой заранее написанный сценарий. Только страх подавляет волю к сопротивлению, и государственная машина это чувство всячески культивирует, внушая человеку обречённость мыши, бросившей вызов носорогу.