— Правильно. Но как он мог стрелять, если в тот день был с вами? — усмехнулся Валеев. — А где он тогда был? На охоте или на боевой стрельбе? А может в баре с друзьями? Вы же не знаете, что он нам уже рассказал.
О! Этот товарищ мне сильно не нравился. Его проницательный взгляд и острый ум заставляли мозг работать в скоростном режиме, осмысливая информацию.
— Ваши обвинения бездоказательны. Вы задержали моего мужа противозаконно. Думаю, вам следует отпустить Дорина и заниматься поиском недоброжелателей более тщательно. Иначе... Я вызову полицию.
— Да, Лерочка, вызывай, — Бельский как-то нехорошо улыбнулся. — С тем, что мы имеем на Дорина, он быстро не отмоется, даже если не виноват.
— Игнат Марович, — я выдохнула. — Очень гнусно пользоваться ситуацией, чтобы добиться своего.
— То есть материальный ущерб в размере нескольких миллионов, недостаточное основание подозревать инициатором происшествия ревнивого мужа? У него был хороший мотив. Ему потребуется очень и очень хороший, а самое главное, дорогой адвокат.
— Я могу его увидеть?
— Нет, — Игнат улыбнулся. — Вы можете договориться. Мне это невыгодно.
Я молчала. Молча следила за тем, как Бельский кивком отпустил Валеева. Мы остались наедине. Настало время для предъявления условий. Иначе ради чего всё затевалось? Не нужно много ума, чтобы понять о первоначальном смысле всех манипуляций. Я даже предполагала, что предложит Игнат взамен на свободу Дорина. И ждала с внутренним чувством тревоги. У меня не было выбора. Бельский его не оставил, загнав в патовую ситуацию.
Шагнув ко мне, Игнат наклонился. На мужском лице заиграла лёгкая, снисходительная усмешка.
— Я могу обо всём забыть, Лера, — тихо сказал. — Одно твоё слово. И согласие, разумеется.
— Согласие?
— Ты станешь моей любовницей.
— Нет, — зло посмотрела на Игната. — Я найду деньги на хорошего адвоката.
— Полиции не будет.
Вот после этих слов Бельский меня начал пугать по-настоящему. До дикой дрожи в коленях. Мрачный мужской взгляд не сулил ничего хорошего. В глазах Игната плескалась тьма и раздражение от моего упрямства.
— Я его выпорю. Как пороли в средние века. И отпущу.
— И сядете.
— Я? — Игнат от души расхохотался. — Лера, ты такая забавная!
Я молчала. Мне было не смешно. Вот совсем не смешно. В груди разливался холод. А ещё понимание, что Бельский исполнит задуманное. Это был прямой шантаж. Или я соглашаюсь лечь в постель с Игнатом, или Сашку покалечат. Даже если это произойдёт в облегчённом варианте, лечиться придётся долго.
— У вас нет доказательств вины моего мужа. Пострадает невинный. Вы действительно способны на такую подлость? — в горле появился комок. Чудом только не выступили слёзы.
— Откуда тебе знать, девочка, степень невиновности мужа?
Бельский чуть усмехнулся и сделал ещё шаг, привлекая к себе в объятья. Я дёрнулась в попытке отстраниться, но было поздно. Мужские руки плотно взяли меня в кольцо, притиснув к хозяину. Так сильно, что я чувствовала стальные мускулы мужчины сквозь дорогой костюм.
— Уберите руки!
— Послушай, Лер, — мягко проворковал Игнат. — Дорин не заслуживает твоей верности и любви.
— С чего вам решать, что заслуживает Саша? — прошипела я.
Бороться с Бельским быстро устала. Непробиваемый как скала, равнодушный и нахальный мужчина раздражал.
— Просто поверь. И порка ему не повредит, — самоуверенно усмехнулся Игнат. — Даже если он не принимал участие в диверсии.
— Вы... Ненавижу вас.
Бельский чуть отстранился. Совсем чуть-чуть. В его глазах мерцали и гасли странные огоньки.
— Ненависть? Неплохо. Совсем неплохо. Значит, безразличия нет.
Мужские пальцы коснулись моего подбородка, запрокинули голову, открывая лицо.
— Тебе нужен такой, как я, — разделяя слова, отчётливо произнёс Игнат. — Сколько раз мне придётся повторить это, чтобы ты, наконец, приняла?
— Вы слишком самонадеянны, если думаете так. Но если отпустите Дорина, то дадите шанс взглянуть на вас чуть иначе.
— Хочешь, чтобы отпустил мужа, стань моей.
Я понимала. Соври ему сейчас, потяни время, расплата всё равно придёт. Чуть позже. Выловит, поймает, ничем хорошим не кончится. Одна мысль о том, что Игнат сделает с Сашкой приводила в ужас. Такой, что впору согласиться на условия Бельского. Переспать с ним, доказав, что я — фригидное немытое чудовище с небритыми ногами, и напрочь отбить у него желание к женщинам вообще. Только вот... Я всегда держала себя в порядке и не умела иначе. Моя чувственность прорывалась наружу коротким прерывистым дыханием и не было никаких шансов сыграть роль бревна в объятьях умелого мужчины. В том, что Бельский очень умел, даже не сомневалась...