Сейчас бы сжаться до величины точки, а затем исчезнуть.
– Казнят, – глухо подтвердила я. – Это наркотики, Фрэнк, а не игрушки. Как будто ты не знал.
– Не-нельзя же та-так! Я не могу… чтобы меня уб-били.
Брат трясся от ужаса, поэтому и заикался.
Скверно. Прикрыв глаза, я вздохнула. Пустая суета.
– Мне на-надо что-то делать, да? Я уйду из дома, попробую… с-сбежать! Я должен попытаться, должен!
Глупости. От Ведомства не скрыться. Или скроешься, но ненадолго. Маги-поисковики обнаружат, оперативники достанут.
Сложив руки на груди, я задала ему свой главный вопрос:
– А зачем сбегать, Фрэнк?
Снова стало тихо. Как в могиле. Затравленный, умоляющий взгляд жег затылок. Младший каким-то непостижимым образом улавливал мои мысли, точнее, притаившуюся в них тень надежды на его собственное спасение.
Да, выход есть всегда. Всегда. Проклятый выход.
– Помоги-и-и-и… по-помоги, Фло! – захлебываясь в истерике, заверещал он. – Я и-исправлюсь, обещаю!
Я не сдвинулась ни на сантиметр.
– Не верю.
Это сумасшествие. Не собираюсь же я в самом деле?
– Фло, пожалуйста, я все сделаю! Придумаю что-нибудь! Просто это был… сложный период! Я… ведь хотел быть как ты, Фло! Хотел быть одаре-о-онным, чтобы… чтобы…
Новый залп рыданий не позволил узнать, чтобы что.
– Динь-динь! Динь-ли-динь!
А вот и Хайдер.
Брат тоже услышал звон и окончательно обезумел от паники.
– Боги, Фло-о-о… Прошу-у-у-у! – протяжно выл он. – Я жи-и-и-ть хочу! Ты… Ты же всегда знаешь, что де-э-элать!!!
Глаза защипало. Всего лишь глупый ребенок, пусть и в три раза тяжелее меня, но… почти ребенок. Потерев переносицу, я каким-то чудом взяла себя в руки и обернулась.
Фрэнки стоял в шаге от меня, кусал кулак, блестевший от соплей. Жуткое зрелище и жалкое до отвращения.
Не важно.
– Поклянись, что бросишь пить, шляться по борделям, найдешь работу и будешь мне помогать.
– Клянусь! – Лохматая голова согласно затряслась. – Во всем клянусь!
– Обманешь – перестанешь для меня существовать.
– Динь-динь-динь! Тук-тук!
Снаружи уже барабанили.
– Я не подведу! Только помоги-и-и! – Младший в паническом ужасе косился на дверной проем.
Нет, наш бравый гвардеец еще не вошел в дом. Вроде бы он один. Неужели не в курсе подвигов Фрэнка? Сомневаюсь.
– Будешь делать, что скажу.
– Буду!
Вдох-выдох. Расслабься, Фло, отпусти напряжение, сейчас надо постараться. Мэтт не должен ничего заподозрить.
– Это Хайдер. Подбери слюни, сиди тихо и не высовывайся.
– Может, он не сдаст меня?
Уже в коридоре я снисходительно фыркнула:
– Ага, мечтай.
Наивный сопляк. По лестнице я спускалась не торопясь.
Итак, плечи расправила, скучающее выражение на лицо. Я его не ждала, мне ничего не известно. От волнения сводило скулы. Бросив быстрый взгляд в зеркало, взъерошила волосы. Не годится. Губы… презрительно подожми! Отлично! Готова! А теперь… играем!
Хайдер явился в форме. И зачем бы ему надевать ее в выходной день? Синий сюртук был застегнут на все пуговицы, на плечах блестели погоны с эмблемой Ведомства, руки мой друг детства прятал в карманы. Что у него там? Объявление о розыске? Не забываем дышать, Фло, все обязательно получится. Надо выпроводить его!
Темный взор изучал меня чересчур пристально, на лбу залегла морщинка. Нет, Мэтти, ты слишком правильный, чтобы блефовать. Плохо у тебя получается, а у меня превосходно.
– Проблемы с пониманием, Хайдер? – раздраженно процедила я. – Убирайся!
Я попыталась с размаха захлопнуть дверь перед его носом, хотя прекрасно знала – он не позволит. Так и случилось. Гвардеец молниеносно ухватил створку, петли заскрипели. Вцепившись в несчастную дверь, мы сверлили друг друга упрямыми взглядами. Он с той стороны, я – с этой.
Хайдер был настроен чрезвычайно серьезно, от вчерашних ироничных наставлений не осталось и следа, он выглядел собранным и решительным, но, благодарение предкам, действительно явился один, без взвода сослуживцев.
– Я пришел пообщаться с Фрэнки, – твердо заявил Мэтт. – Как и обещал. И ты впустишь меня.
Проклятье, не хочу этого делать… От волнения в ауре снова забурлила сила. Лучше бы ты ушел… но… ты не уйдешь! Эх… И все же я испытала к нему уважение. Здесь, на своем пороге, в эту секунду.
Оказывается, Хайдер мог вести себя иначе – не быть занудным моралистом или обидчивым отверженным юнцом, рвущимся женить на себе насмехавшуюся над ним разорившуюся графиню. Передо мной стоял целеустремленный, отбросивший все лишнее гвардеец, не шутник, не дружок – надежная опора империи. Жаль, он не посчитал меня достойной узнать его таким до сегодняшнего дня.