Будь я на привычных тренировках по хапкидо, подобный рывок пропустил бы однозначно. Но рефлексы «бойца ОСНАЗ» сработали автоматически: я успел резво отпрыгнуть назад и тут же ударил наотмашь по атакующей руке комбата, имитируя режущий удар по внешней стороне кисти. Лезвие «клинка» чувствительно коснулось до противника, но капитан и не подумал хитрить, остановившись и показав всем «пораженную» конечность:
— Как я и говорил, недооценка противника и слишком поспешная атака нередко приводит к поражению в схватке.
Бойцы промолчали, хотя в выражении их лиц и читается некоторое неудовольствие. А вот Гордеев вновь развернулся ко мне и несколько задумчиво произнес:
— Неплохо, лейтенант, неплохо.
Указав на шрам, тянущийся через левую щеку, добавил:
— Давно на фронте? Из погранцов?
— Так точно, товарищ капитан! Да с 22 июня и воюю с переменным успехом.
Комбат усмехнулся:
— Ну, если посейчас жив, значит, успех тебе сопутствовал. Однако же ты меня удивил, удивил… А теперь давай-ка поработаем в полную силу:
Взгляд кэпа вдруг стал холодным, цепким, оценивающим. Перехватив деревянный клинок в левую, он стал приближаться, постреливая короткими, режущими кистевыми движениями. Они, кстати, весьма неплохо секут пальцы вооруженной руки соперника в ножевой схватке… Я начал отвечать точно такими же, пугая и держа оппонента на расстоянии — и в какой-то момент он вдруг попятился назад, словно бы оступившись. Или испугавшись. Тогда я сделал шаг вперед, намереваясь уколоть именно его вооруженную кисть — а кэп неожиданно резко схватил правой рукав моей гимнастерки и дернул его вверх и в сторону, при этом стремительно шагнув навстречу. Я попытался среагировать, вновь отступив назад — однако уже на отшаге почувствовал, что деревянное острие макета коснулось брюха с правой стороны. Как раз в районе печени.
Благодушно усмехнувшись — ну как же, восстановлен статус «кво»! — комбат дружески хлопнул меня по плечу, после чего весело спросил:
— Зачем пришел то, лейтенант? Тебя кстати как зовут?
— Рома. Самсонов Рома.
Гордеев в очередной раз белозубо, располагающе улыбнулся и протянул руку:
— Александр. Так с чем пожаловал, Рома?
Я крепко стиснул протянутую для рукопожатия кисть, после чего ответил:
— Нужна группа, человек пять-шесть. Языка взять хочу.
Комбат разом поскучнел.
— Там мин понатыкано с обеих сторон, плюс колючка. А ближе к немецким позициям все пристреляно их пулеметчиками, «люстры» в воздухе висят чуть ли не каждые пять минут. Нет, я людей своих ради чужих орденов класть не буду.
Ну, хотя бы ответил не слишком громко. Вот только взгляд отвел, чеканя каждое слово отказа. Однако положив руку на плечо Гордеева, я горячо зашептал, стараясь «поймать» его глаза:
— С нашей стороны сделают и разметят проход в минном поле, обещаю. И дальше своей колючки мы не пойдем. Есть информация — тут я еще сильнее приглушил голос — что противник сегодня будет резать проволоку. Вроде бы фрицы готовят наступление, и лучшего случая взять их языка нам не представится. Одно дело делаем, комбат! А если врежут крепко, сам понимаешь: и ты со своими орлами, и я со взводом, и прочие — да вся дивизия здесь останется, коли с позиций собьют и танки в прорыв бросят.
Секунд двадцать я смотрю глаза в глаза капитана — и после он шумно выдыхает:
— Откуда информация?
Отрицательно покачав головой, отвечаю:
— Не могу сказать. Но информация точная, даже точнейшая.
И действительно, не могу. Ведь в противному случае пришлось бы признаться, что имеющиеся у меня сведения почерпнуты из документальных свидетельств переговоров командующего фронтом и командующего армией, которые только пройдут будущей ночью. Наконец, комбат согласно кивает:
— Хорошо, дам людей. Человек семь тебе хватит?
Я только обрадованно киваю головой…
…А по прошествии нескольких часов уже лежу на довольно-таки стылой ночью земле.
В руках моих сжат снайперский вариант винтовки Мосина, взятый на время у наших стрелков — владельцу за «прокат» оружия я пообещал трофейные часы. Причем на стволе винтовки закреплен первый отечественный глушитель «Брамит», что резко повышает наши шансы в случае боестолкновения. Держась метров за сто от колючки, мы с разведчиками расположились компактной группой у самых рядов заграждения, ожидая появления немцев.